Взрослые мысли девятиклассника Рябинкина

Володя подходит к братишке и заводит волчок: его гудение все же как-то заглушает мамин голос. Братишка смеется. Володя еще раз с силой выжимает красную металлическую ручку, вниз-вверх, вниз-вверх... Поднимает голову – мама стоит рядом.

– А если в кафе-мороженое нам смотаться, а?

Что-то ужасно захотелось...

Володя – кому-то же надо проявить рассудительность – спрашивает:

– А Антошке можно?

– А мы ему сок дадим. Сок можно.

В кафе холодно, они сидят за столиком в пальто. Антошка таращится во все стороны. Володя ковыряет ложечкой пломбир.

– Ну вот, – произносит с раздражением мама. – В кои-то веки хочешь устроить праздник, так куда там! Ни тебе поддержки, ни благодарности. Прекрасное было настроение, так испортили вконец!

Володя недоуменно поднимает глаза – хорошее настроение? Когда? Когда она по телефону говорила?

Он облизывает ложечку. Он занят одним – изо всех сил старается отвлечься от мысли, которая так и лезет в голову: мама лжет. Настроение ей никто не портил. Ей не праздник был нужен, а нужно было только чем-нибудь заняться, спастись от своих обид.

Володя улыбается: ему стыдно за маму. А мама, неожиданно расчувствовавшись, почти слезно, сжимая его руки в своих, говорит: «Какой же ты у меня хороший. Милый, добрый мой сын...»

Володя, сгорая от неловкости, продолжает улыбаться. Ему кажется, что его губы прилипли к деснам.

Мама вздыхает: «Бедные вы мои... Детишки. Вот только вы у меня и есть».

Расплачивается с официанткой, встает, идет между столиками, скашивает глаза в зеркало, подходит ближе и озабоченно пудрит нос.

...Учится Володя, в общем, прилично. И ему очень приятно, что на родительские собрания в школу приходит папа. Папа подъезжает к школе на служебной машине. Володе очень хочется, чтобы этот факт был замечен кем-нибудь из учителей либо ребятами из класса, которые в школьном дворе гоняют мяч. Володя гордится папой, его положением.

Почему-то так получилось, что, когда они с мамой разошлись, папа и пошел в гору. Коля, мамин муж, к успехам папы относится спокойно. Мама – нет. Она уверяет, что дело не в папиных способностях, а в связях. Коля обрывает ее: «Перестань. Работящий мужик. И – везучий». Тогда мама обращает внимание уже на Колино положение, отнюдь не самое блестящее. Он отвечает ей в тон: «Да просто связи не те...»

Володе нравится идти по школьным коридорам рядом с папой. Тогда все преображается: привычное, будничное, надоевшее кажется праздничным. Весело, гулко, веско разносятся по опустевшему зданию школы их шаги: родительские собрания проходят после уроков. Папа – Володина классная беседует с ним отдельно – очень серьезно, с вниманием расспрашивает об успеваемости сына. Володя ждет в стороне. Ему не надо вслушиваться, он все читает по лицам. Выражения лиц очень откровенны: считается, что это дети не умеют притворяться; взрослые, может, и умеют, но то ли забывают, то ли думают, что им дозволено все.

Папа и классная смеются. Володя без труда угадывает, что этот их смех уже к нему не имеет отношения. Это – ничего. Тут ничего нет особенного. Просто в

обычаях взрослых вдруг отвлекаться от важного, нужного на пустяки. Володя ждет. Папа оборачивается, в выражении его глаз мелькает что-то виноватое – Володя замечает, но не позволяет себе на этом сосредоточиться.

Наконец разговор исчерпан, папа подходит, кладет на плечо сына руку, и Володя сжимает губы, чтобы не заскулить восторженно, по-щенячьи, согреваясь до самого сердца теллом этой руки.