Всадники ниоткуда

- Пройдем немножко. Вдруг встретим кого - нибудь. Куда исчезли прохожие?

- И стреляют. Кто? В кого? Словно в подтверждение моих слов, где - то впереди автомат затарахтел еще раз. Его перебил шум приближающегося автомобиля. Два пучка света, пронзив темноту, лизнули брусчатку на мостовой. Я вздрогнул: почему брусчатну? Обе улицы, огибавшие наш отель, еще несколько часов назад были залиты асфальтом. Мартин вдруг толкнул меня и прижал к стене. Грузовик с людьми в кузове промчался мимо.

- Солдаты, - сказал Мартин, - в шинелях и касках. С автоматами.

- Как ты разглядел? - удивился я. - Я ничего не заметил.

- Глаз натренированный.

- Знаешь что? - подумал я вслух. - По - моему, мы не в Париже. И отель не тот, и улица не та.

- Красный туман. Помнишь? Не иначе, как они спикировали. В этот момент над нами кто - то открыл окно. Послышался скрип рамы и дребезжание плохо закрепленного стекла. Света не было. Но из темноты над головой раздался хриплый скрипучий голос, типичный грассирующий голос радиодиктора: вероятно, радиоприемник стоял на подоконнике.

- Внимание! Внимание! Слушайте сообщение комендатуры города. До сих пор два английских летчика, спустившиеся на парашютах со сбитого утром самолета, все еще находятся в пределах Сен - Дизье. Через четверть часа начинается облава. Будут прочесаны квартал за кварталом, дом за домом. Все мужское население дома, где будут обнаружены вражеские парашютисты, будет расстреляно. Только своевременная выдача скрывающихся врагов приостановит начатую акцию. Что - то щелкнуло в приемнике, и голос умоли.

- Ты понял? - спросил я Мартина.

- Чуть - чуть. Ищут каких - то летчиков.

- Английских.

- В Париже?

- Нет. В каком - то Сен - Дизье.

- Кого - то расстреливать собираются?

- Всех мужчин в доме, где будут обнаружены летчики.

- За что? Разве Франция воюет с Англией?

- Бред. Может, мы под гипнозом? Или спим. Ущипни - ка меня посильнее. Мартин дал такого щипка, что я вскрикнул.

- Тише! Еще примут нас за английских летчиков.

- А что ты думаешь? - сказал я. - Ты же американец. И летчик к тому же. Пошли - ка назад, пока близко. Я шагнул в темноту и неожиданно очутился в ярко освещенной комнате. Вернее, была освещена только часть ее, как выхваченный из темноты уголок съемочного интерьера: занавешенное окно, стол, покрытый цветной клеенкой, огромный пестрый попугай на жердочке в высокой проволочной клетке и старуха, протирающая куском ваты ее грязное днище. Продолжение следует.