Погоня

У меня в городе была девушка - Мария. К ней, собственно, я и ехал - провести свой последний свободный день перед отъездом в Нью - Йорк, к адмиралу. Работала она в кафетерии, девчонка как девчонка, в крахмальном халатике, с замысловатой голливудской прической - все они под кинозвезд работают. Я почему - то привязался к ней, все свободные вечера в город гонял. К кафетерию, где работала Мария, мы подошли в полдень. Вывеска и витрины пылали неоновым пламенем. Моя белая форменка буквально взмокла от пота, но в помещении было прохладно и пусто. Высокие табуреты у стойки были свободны, только у окна шептались какие - то парочки. Мария не слышала, как мы вошли. Она стояла к нам спиной у открытого шкафа - стойки и переставляла бутылки на его стеллажах. Мы взгромоздились на табуреты и выразительно переглянулись без слов. Митчелл уже собирался было окликнуть Марию, но я предупредил его, приложив палец н губам. Начинался действительно самый трудный для меня эксперимент в безумном городе.

- Мария, - тихо позвал я. Она резко обернулась, словно звук моего голоса испугал ее. Прищуренные близорукие глаза без очков, яркий свет с потолка, слепивший ее, - все это, пожалуй, объясняло ее вежливое безразличие к нам. Меня она не узнала.

- Что с тобой, девочка? - спросил я. - Это я, Дон.

- Какая разница - Дон или Джон, - кокетливо откликнулась она, играя глазами и по - прежнему не узнавая меня. - Что вам угодно, сэр?

- Посмотри на меня, - сказал я резко.

- Зачем? - удивилась она, но послушалась. И на меня взглянули не ее глазищи, синие и узкие, как у девушек на полотнах Сальватора Дали, но всегда живые, ласковые или гневные, а холодные, мертвые глаза, такие же, какие были у Фрича, у девушки из табачного киоска, у водителя растаявшей на шоссе машины - стеклянные глаза куклы. Заводная машина. Оборотень. Нежить.

- За мной! - скомандовал я, соскакивая с табурета. Толстяк еще недоумевал, ожидая обещанной выпивки, но Митч понял. Славный малый - он все схватывал на лету. Только спросил, когда мы выходили на улицу:

- А где же я теперь найду хозяина?

- Нет здесь твоего хозяина, - сказал я. - Нет людей. Оборотни.

- Ну что ж, смываться так смываться, - заметил он философично, - а ты помнишь, где оставил машину? Я оглянулся. На углу моего «корвета» не было, очевидно, он остался где - то ближе или дальше на улице. Вместо него у тротуара в двух - трех метрах от нас стояла черная полицейская машина тоже с зажженными фарами. Несколько полицейских в форме находились внутри, а двое - сержант и полисмен с перебитым носом, должно быть, бывший боксер, - находились у открытой дверцы. Напротив, у подъезда с вывеской «Коммершел бэнн», стояли еще двое полицейских. Сержант что - то сказал сидевшим в машине. Прицельный взгляд его настораживал. Они определенно кого - то ждали. «Не нас ли?» - мелькнула мысль. Мало ли что может случиться в этом придуманном городе.

- Скорее, Митч, - сказал я, осматриваясь, - кажется, влипли.

- На ту сторону! - сразу откликнулся он и побежал, лавируя между стоявшими у тротуара машинами. Я ловко увернулся от чуть не наехавшего на меня грузовика и тотчас же оказался на противоположной стороне улицы подальше от подозрительной черной машины. И вовремя! Сержант шагнул на мостовую и поднял руку:

- Эй вы, стоять на месте! Но я уже сворачивал в переулок - темноватое ущельице между домами без витрин и без вывесок. Толстяк с несвойственной его комплекции быстротой тут же догнал меня и схватил за руку.

- Посмотрите, что они делают! Я взглянул. Полицейские, развернувшись цепочкой, перебегали улицу. Впереди, посапывая, бежал мордастый сержант, расстегивая на ходу кобуру. Заметив, что я обернулся, он крикнул:

- Стой! Стрелять буду! Меньше всего мне хотелось познакомиться с действием его пистолета. Особенно сейчас, когда я разгадал происхождение этого города и его населения. Но мне везло: я услышал свист пули, когда уже нырнул за кузов отдыхавшей у тротуара пустой машины. Эта сжатая цепочка притертых бок о бон автомобилей облегчала нам маневрирование. Поразительно, с какой ловкостью подгоняемые страхом Бейкер и Митч ныряли, присаживались или, согнувшись крючком, перебегали открытое пространство переулка. Я знал этот переулок. Где - то поблизости должны быть два дома, разделенные воротами - аркой. Через эту арку можно было попасть на соседнюю улицу. Кроме того, можно было скрыться в мастерской. Неделю тому назад, когда мы здесь проходили с Марией, мастерская была пуста, на двери висел замок под табличкой «Сдается внаем». Я вспомнил об этой мастерской, когда свернул под арку. Полицейские застряли где - то сзади.

- Сюда! - крикнул я спутникам и рванул дверь. Но входа за ней не было. Она никуда не вела. Перед нами темнел проем, заполненный плотной, черной, как уголь, массой. Сначала мне показалось, что это просто темнота неосвещенного подъезда, куда не проникает солнечный свет. Я рванулся было вперед, в темноту, и отскочил: она оказалась упругой, как резина. Тогда рванулся Митч. Он прыгнул в эту зловещую темноту, как кошка, и отлетел назад, как футбольный мяч. Я подумал - и это мое твердое убеждение, - что весь дом внутри был такой же: без квартир, без людей, одна чернота с упругостью батута.

- Что это? - спросил Митчелл. Я видел, что он опять испугался, как утром на автомобильной дороге в город. Но заниматься анализом впечатлений не было времени. Где - то совсем близко послышались голоса преследователей. Вероятно, они вошли в арку. Но между нами и густой пружинящей черной массой было узкое - не шире фута - пространство обычной темноты, только разреженной до концентрации тумана или газа. То был типичный лондонский «смог», в котором не видишь стоящего рядом. Я протянул руку - она исчезла в нем, как обрезанная. Я встал и прижался к спрессованной черноте в глубине дверного проема и услышал, как вскрикнул шепотом Бейкер:

- Где же вы? Рука Митча нашла меня, и он тотчас же сообразил, в чем наше спасение. Вдвоем мы втащили в проем толстяка коммивояжера. Полицейсние, уже заглянувшие в переулок, не могли нас увидеть, но легко сообразили, что пробежать весь переулок и скрыться на смежной улице мы не успели бы.

- Они где - то здесь, - сказал сержант, ветер донес к нам его слова. - Попробуй по стенке! Грохнули автоматные очереди, одна... другая... Пули не задевали нас, скрытых за выступами стены, но свист их и скрежет о камень, стук отбитых кусков штукатурки и кирпича и тяжелое дыхание трех человек, зажатых в потный клубок в темноте, были нелегким испытанием даже для крепких нервов. Выстрелы уже гремели на противоположной стороне улицы, полицейские простреливали все подъезды и ниши. У них был инстинкт ищеек и собачья уверенность в том, что дичь все равно никуда не уйдет. Я знал эту породу и шепнул Митчеллу:

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.