Когда несколько снарядов шлепнулись в озеро, обдав нас ледяным фонтаном, Франц подскочил на санях. «Сиди!» – приказала ему Палазя и вынула из кобуры браунинг. Франц присмирел, сидел тихо, но вот снаряд разорвался совсем близко. На санях, шедших за нашими, дико заорал Шурабура: «Мамочка!» – и его сани промчались мимо нас, волоча по земле что-то свисавшее безжизненно, как вожжи. Кони, видимо, тоже раненые, понесли сани с Шурабурой к кладбищенским зарослям; в это время в воздух взлетело несколько черных фонтанов, й все вокруг наполнилось дымом, запахом гари и криками. Кто-то словно вытолкнул из-под нас сани, они перевернулись набок, и кони поволокли их в таком положении. Я успел увидеть, как из них вывалился Франц, – и потерял сознание...

...Лежу на снегу и слышу – кто-то трясет меня; открываю глаза: Палазя – бледная, растерянная.

– Вставайте...

Рядом валяется градиль* от миномета, выпал из Шура-буриных саней.

________

* Плита, на которой устанавливается миномет.

По деревне носились кони без всадников, горел дом парикмахера, в нем с осени сорок первого жили совы, оглашавшие село зловещим уханьем. Сейчас они вылетали из огня и тут же падали на землю. Где-то на той стороне озера, куда упали первые снаряды, голосила над убитыми детьми мать: «Ванечка, мой родной! Колечка, маленький мой!» Под Гнатовским убило коня, он пытался вытянуть из-под него седло, наконец вытащил и стоял без шапки, точно в столбняке. Кто-то поднял шапку и протянул ему. Йонеш ловил в подсолнуховом поле своего ошалевшего коня и никак не мог поймать, не по-нашему звал его, а конь, видно, пугался чужого языка. Поймал в конце концов.

– Где Франц, разорвало? – В голосе Йонеша звучала нескрываемая жалость.

– Удрал на «раме», – пошутил Гнатовский, вспомнив, как тот еще до обстрела порывался туда.

– Неужели?.. – сразу поверила по-детски наивная Палазя.

– Благодари бога, что сама-то жива, – сказал Тюльпан.

– Да меня, папаша, пули не берут.

Пленного нигде не было видно: ни среди убитых, ни среди живых. Решили, что его разнесло на куски прямым попаданием, когда он, вывалившись из саней, заметался среди воронок.

Обоз снова двинулся к кладбищу, где уже поджидал нас Савватей с группой всадников. Спросил, глянув на наши сани:

– А немчик где же?

– Удрал, – сказала Палазя и указала на небо: – На «раме».

– На какой «раме»?

– На какой? На ихней...

– Ну да?.. – Савватей сделал вид, что поверил, а про себя подумал: «Видно, контузило девку», – и обратился к Гнатовскому:

– Из чего били, Иван?

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.