Военная Флорида

- Ну как?

- Лучше чем вчера, - ответила Доротти и, обращаясь к нам, сказала: - Смотрите...

Мы обошли кругом кабины, заглянули внутрь. Оказывается, это точная копия кабины пилота, снабжённая такими же приборами и управлением, как в настоящем самолёте.

- Кабина создаёт полную иллюзию полёта в действительном самолёте, - объясняла Доротти. - Хотите попробовать?

Отказываться было нельзя. Я сел на место пилота и захлопнул дверку. Приборы вспыхнули фосфорическим светом. Часы показывали 4.30. Я нажал педали, потянул на себя руль. Машина отправилась в «полёт»...

В 5 часов я вышел из кабины. Результаты «полёта» оказались плачевными. Судя по записям, в течение получаса я разбивал самолёт несколько раз.

- Для новичка это не так плохо, - снисходительно сказала Доротти, провожая нас к выходу. - Приходите ещё!

В течение последующих дней мы убедились, что вся сложная и ответственная радиосигнальная служба была возложена на Женский вспомогательный корпус. Мы встречали девушек из этого корпуса в классах и на радиостанциях, в сигнально - контрольных будках и на метеорологических станциях, в самолётах и ремонтных мастерских, и всюду нам говорили, что они превосходят мужчин трудолюбием и аккуратностью.

В мастерской авиаприборов мы подошли к столу, за которым, склонившись, сидела девушка. Заметив нас, она поднялась.

- Продолжайте, - сказал офицер.

Она снова уткнулась в авиационные приборы и за всё время, пока мы стояли у стола, слушая разъяснения офицера, ни разу не подняла головы.

- Здесь девушки просто незаменимы, - сказал офицер, уводя нас к другому столу. - Чувствительная кожа на пальцах рук даёт им возможность творить чудеса. Они выполняют самые сложные, на первый взгляд невыполнимые работы по ремонту приборов. Это не руки, а тончайшие приборы!..

В день отъезда нам показали действия двухмоторных пикирующих бомбардировщиков. Корреспонденты, сопровождаемые офицерами, поднялись на наблюдательную вышку. В двух милях от нас виднелась тёмная насыпь - объект атаки бомбардировщиков. Небо было усеяно десятками самолётов, наполнивших воздух незатихающим шумом моторов. Где - то в вышине от перистого облачка отделилась маленькая чёрная точка, которая по мере приближения к нам разрасталась и, наконец, с пронзительным рёвом пронеслась над нашими головами. Близ цели взметнулся клуб дыма, затем раздался взрыв. Так, некоторое время около насыпи одна за другой показывались вспышки рвущихся бомб.

- Что вы думаете о результатах бомбардировки? - обратился я к стоявшему рядом со мной молодому лётчику.

- Уондерфул! (Превосходно!) - воскликнул он, следя за пикированием бомбардировщика.

- Но я не видел ещё прямого попадания.

- Это неважно, - ответил он, провожая глазами самолёт, подымавшийся от цели. - Эта цель, как видите, намного меньше среднего парохода. Вон та площадка, на которой ложится большинство бомб, и представляет собой действительную цель. Такие результаты бомбометания может дать только хорошая тренировка лётных команд.

Мы продолжали следить за насыпью. Одна бомба взорвалась у самого её края, другая - врезалась в вершину насыпи, подняв вверх столб дыма и песка. На вышке загудели голоса одобрения.

- Видите? - сказал лётчик. - И это пришло. Однажды в Тихом, мы вот так, прямым попаданием, пустили ко дну вражеский пароход...

Спускаясь с наблюдательной вышки, мы заговорили о советской авиации. Мой собеседник рассказал, что американские лётчики восхищаются действиями советского воздушного флота, особенно штурмовой авиации, смелостью и отвагой наших лётчиков, идущих на таран вражеских самолётов.