«Кротовая нора» оказалась довольно просторной, шире, чем входное отверстие, и, хотя разогнуться в ней было нельзя, на четвереньках передвигаться можно было свободно, не задевая стен и потолка. Тянуло сыростью и холодом, но земля была сухая. Проворный маленький Пьер быстро полз впереди. Леониду пришлось передвинуть зачехленное ружье на грудь, и теперь оно качалось на ремне под ним, мешая движениям. Впереди появился слабый свет, обозначивший фигурку Пьера.

— Все, приехали, — прошептал Пьер.

У выхода нора была прорыта пошире, и они вдвоем смогли уместиться рядом. Прислушались... Тихо.

— Гляди не кури! — озабоченно сказал мальчик. — Потерпи до рассвета.

Леонид серьезно сказал:

— Да уж постараюсь.

— Ну, будь здоров!.. Может, еще увидимся. — И он похлопал Леонида по спине, как отец.

— Спасибо тебе, дружок. Ползи назад, ты свое сделал.

— Не, я подожду. Отец велел. Ну, иди... Рокотов вылез наружу и лег ничком на траву, прислушиваясь. Потом осторожно приподнялся, огляделся. Полная луна ярко освещала окрестные лес и горы, от них тянулись размытые тени. Тот же холодный, строгий пейзаж, а земля уже швейцарская. «Как все условно в мире», — невольно подумал Леонид. И в эту минуту увидел позади себя, метрах в сорока, высокие колья с натянутой на них колючей проволокой. Заграждения, обозначавшие пограничный рубеж, уходили вправо и влево, то теряясь из вида среди деревьев и кустарника, то выползая на оголенные скалистые кручи.

Все это длилось, вероятно, не более минуты — как вылез из норы, как лег ничком и осмотрелся, — но сколько мыслей и чувств родилось в нем и погасло за один миг! Он взглянул через плечо назад. В черном зеве подземного хода бледным пятном маячило лицо

Пьера. Леонид пружинисто вскочил на ноги и, закидывая за плечо ремень ружья, бросился бежать длинным мягким шагом, не смотря по сторонам, а только под ноги, думая лишь о том, как бы не оступиться в неверном свете луны, не упасть. Отбежав немного в лес, он остановился и послушал ночь. Где-то шумела вода, падая с высоты и разбиваясь о камни. И больше ни звука. И вдруг неподалеку резко крикнул филин. Через промежуток с французской стороны трижды проухал Мишель.

Леонид вынул из чехла ружье, соединил приклад со стволом. Посмотрел на часы — до назначенной встречи с Папашей было еще много времени. Он стряхнул с куртки и штанов прилипшие травинки и землю, подтянул высокие охотничьи сапоги. Сориентировался, намечая себе путь. Высоко в небе над лесом и окружающими горами сияли серебром вечные снега вершин Монблана. Вид у прославленного исполина был царственный. Казалось, он стоит совсем рядом. Леонид определил направление на Женеву. Пройти он должен не более трех километров.

Дощатый транспарант с гербом — широкий белый крест на красном поле — и надписью «пограничная зона» Рокотов отыскал без труда. Рядом журчал ручей, а за ним — два огромных камня-близнеца. Здесь кончалась пограничная зона. Приметы места встречи, сообщенные в инструктаже Центра, в точности совпадали. Теперь надо подождать до шести утра.

Отойдя в сторону от камней-близнецов, Леонид забрался в густой подлесок и сел на траву, опершись спиной о ствол сосны. Ружье и чехол положил возле.

Как было указано в радиограмме Центра, необходимые отметки в паспорте обеспечит ему Папаша: при встрече Леонид передаст этому человеку свой паспорт. В случае непредвиденных обстоятельств, если по какой-то причине их свидание не состоится, у Рокотова имелся запасной вариант: прибыв в Женеву, он явится по адресу, который дал Центр. Но тогда ему придется жить тайно, что в военное время опасно и значительно осложнит операцию.

Конечно, можно было попытаться попасть в Швейцарию обычным путем: официально запросить въездную визу для лечения пошатнувшегося здоровья — справка о болезни у Леонида есть. Однако это слишком рискованно. Даже если ему разрешат въезд, такая процедура чревата серьезными последствиями. Во-первых, любой приезжий из другой страны обязан зарегистрироваться в полицейском отделе для иностранцев, а это не исключает, что за Рокотовым-Шардоном будет установлено наблюдение. Во-вторых, нет никакой гарантии, что он беспрепятственно пройдет введенную сейчас гитлеровцами на границе строжайшую проверку документов, как нет также уверенности, что швейцарская полиция не запросит петеновскую полицию, работающую в тесном контакте с гестапо, что представляет собой мсье Жан Шардон... Да. Анфилов правильно спланировал переход границы. А дальнейшее теперь зависит от Папаши. В инструкции Центра, которую Леонид получил, человек, встречавший его здесь, назывался только этим псевдонимом.

...Вырвавшееся из-за гор солнце брызнуло слепящими лучами, ярко озарив и лес, и скалы, и далекие, до того скрытые в утреннем тумане очертания крошечных домиков лежащей в долине деревни. Глетчеры Монблана нестерпимо сверкали. Леонид с наслаждением повалился на траву, глядя в чистое небо. Теперь он может немного расслабиться, просто вот так полежать, это необходимо. Но немного. Потом лучше походить по лесу, размяться, умыться. Вода в ручье ключевая, холодная, вмиг взбодрит...

Утираясь платком, Леонид расслышал сквозь щебетание и посвистывание птиц легкое покашливание. Он тоже покашлял в кулак, указывая идущему направление. Из густого орешника выбрался мужчина с двустволкой в руках и остановился, всматриваясь в долговязого незнакомца в альпийской шляпе и охотничьем костюме. Затем неспешным валким шагом человек направился к Леониду. Он был низенький, крепко сшитый, с внушительными кулаками и лицом рабочего. В зубах зажата потухшая кривая трубка. Одет в куртку и штаны, какие носят охотники в Альпах.

Приблизившись, мужчина сказал, не вынимая трубки изо рта, со знакомым Леониду марсельским выговором:

— Доброе утро, мсье. Удачной охоты!

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.