Вендетта

с укропом, чесноком, лаврушкой, смородиновым листом все ясно. И пропорции чую. Но вот что еще пихают – для закрепления, значит, первородного

духа?.. Не то мох, где гриб уродился, не то кору дерева, под которым он сидел, не то... – И Бяша замолчал до одиннадцати вечера.

А в одиннадцать разразился кризис. Бяша замотал головой, давя виски ладонями, и застонал:

– Не могу словить. Ну никак!

Бяшино отчаяние передалось мне, я промокнул глаза хлебным мякишем и обнял крутые плечи естествоиспытателя.

Оставлять Бяшу на ночь наедине с грибами было опасно, и я принял решение заночевать у него. Забылись тяжким сном...

Проснулись мы разом – от леденящего душу уханья филина. По избе металось что-то белое, взмахивая белыми же крылами. И ухало.

– Чур, чур! – не своим шепотом зашептал Бяша.

Я юркнул головой под подушку.

Как рассказал после Бяша, привидение, поколоб-родив еще с минуту, провалилось сквозь землю.

– Куда-куда? – прицепился я.

– Ну... сквозь пол...

– В подпол! – уточнил я и зажег ручной фонарь. Бяша взял топор, и мы осторожно спустились в погреб. Лучом фонарика, как миноискателем, я принялся прощупывать подземелье метр за метром. Все здесь мне было уже знакомо: и горка заморских бутылок, л ящик-пенсионер, и запутавшиеся в сетях паучьей мафии полки...

– А-а! – вскрикнул я, роняя фонарь и бросаясь к лестнице: луч света напоролся на что-то белое! Сомнений быть не могло – это было то самое, что

ухало филином, а потом провалилось сюда. Бяша – уже наугад – метнул в него топор.

Насколько можно было судить по звуку, железо вонзилось в сырое дерево. Значит, промазал! Бяша, надо отдать ему должное, все же не потерял

присутствия духа – поднял фонарь и осветил полки. На самой верхней мы увидели пригвожденный к стене топором большой лист ватмана. По нему выведенные красным фломастером, бежали крупные печатные буквы: «Бяшкин, не дрейфь! В эпоху НТР привидений не бывает!» И помельче – зеленым фломастером: «А огурчики у тебя мировецкие. Берегись, разгадаю я твои секреты!»

– Не разгадаешь! – неожиданно гаркнул Бяша и сунул кукиш в черную дыру лаза. – Он думает, слышь, Петро, раз он техникум кончает, значит, его взяла!

– Это Сенька, что ль, Карасев?

– Он, кто же еще... Нет, если уж я не дотумкал до их секретов, им до моих ни в жизнь не дотумкать!