Ксения Годунова

В Троице-Сергиевой лавре хранятся две вышивки дивной красоты. Первая — покровец для изголовья гробницы Сергия Радонежского, с изображением рублевской «Троицы». По малиновому атласу мелким жемчугом вышиты фигуры, стол, палаты, очертания гор и кроны деревьев. На полях, среди растительного орнамента, выполненного крупным жемчугом и самоцветными камнями, размещены серебряные и позолоченные пластины-дробницы с изображениями Богоматери, Иоанна Предтечи, Сергия Радонежского и святых Бориса, Марии, Федора, Ксении…

Вторая — многофигурная красочная композиция, вышитая на бархате, предназначенном покрывать «жертвенник»: сидящий на троне Христос, рядом с ним расположились Богоматерь и Иоанн Предтеча, у ног их склонились Сергий и Никон Радонежские.

Обе вышивки сотворены руками Ксении Годуновой — несчастной царевны, которую судьба предназначала для трона, но… всего лишь посмеялась. Страшна судьба дочери царя Бориса, сполна заплатившей за его неуемное желание властвовать. Да что там сполна — втройне!

После смерти Ивана Грозного трон унаследовал его младший сын Федор, — человек, о котором сам его отец отзывался так: «Постник и молчальник, быть бы ему монахом, а не царем».

И действительно, царь Федор Иоаннович ни на минуту не задумывался о том, что происходило в России, и кто будет самодержцем после его смерти. За него думала любимая жена Ирина, урожденная Годунова. А помогал ей родной брат Борис, который фактически и правил Россией того времени.

И правил — нужно отдать ему должное — неплохо: в стране было относительно спокойно, народ не бедствовал, враги не тревожили. Более того, после кончины Федора Иоанновича, точнее, после того, как его вдова Ирина, ставшая на две недели русской царицей-самодержицей, постриглась в монастырь, Бориса как бы «выбрал» царем сам народ — случай, беспрецедентный в истории страны.

Задолго до этого какие-то звездочеты предсказали Годунову, что он станет царем, но царствовать будет только семь лет.

— Хотя бы семь дней, — воскликнул он в ответ, — лишь бы царствовать!

В лучших словесных портретах непредвзятых современников говорится о красоте лица, величественных манерах, неизменной приветливости и мягкости в обращении, звучном голосе и красноречии Бориса Годунова, который «цвел благолепием» и «образом своим множество людей превзошел». Среди добродетелей царя русские летописцы и бытописатели особенно отмечали постоянство в семейной жизни и привязанность к детям. Очевидно, красоту, тонкую душевную организацию и талант Ксения унаследовала от отца, так как о жене Бориса Годунова, честолюбивой дочери опричника Марии Григорьевне, таких лестных отзывов не встречается.

Напротив, именно ей чаще всего приписывали неблаготворное влияние на мужа, в том числе так и оставшееся неразгаданным убийство малолетнего царевича Дмитрия — младшего сына Ивана Грозного — в Угличе.

В день коронации Бориса, 1 сентября 1598 года, никто и не предполагал, насколько трагичны для России будут последствия драмы в Угличе. Меньше всего об этом думала шестнадцатилетняя Ксения Годунова, с этого момента ставшая царевной. Ей собственное будущее рисовалось в самых радужных красках, и поводов для такого оптимизма было предостаточно. Современники в один голос превозносили прелести этой стройной, яркой брюнетки с «союзными», то есть сросшимися на переносице, бровями, пышными косами и огненными глазами.

Отец постарался дать Ксении европейское образование и воспитание. Царевна умела не только читать и писать, но знала латынь, могла объясняться по-польски, ездила верхом, прелестно пела и танцевала. Сам не слишком грамотный, Борис Годунов пригласил к своим детям иностранных учителей, хотя это и вызвало недовольство русского духовенства.

Посредством брака с каким-нибудь европейским принцем отец-царь хотел не только устроить счастье любимой дочери-красавицы, но и устранить многочисленные препятствия, которые власти западных государств, опасавшиеся усиления могущества России, чинили ученым, специалистам и мастерам, желавшим работать в России.

Изначально Ксению хотели выдать за сына низложенного шведского короля Эрика ХIV. Принц Густав бежал из своего отечества и скитался по Европе. В августе 1599 года, по приглашению Годунова, он прибыл в Московию. Годунов предложил Густаву руку царевны и титул властителя Ливонии. Непременным условием был переход принца в православную веру. Густав отказался — и был выслан в Углич, где и скончался некоторое время спустя, причем, не исключено, что ему в этом помогли.

Вторая попытка Годунова породниться с одним из западных королевских дворов была куда более успешной. Выбор царя Бориca пал на брата датского короля принца Иоанна, который согласился принять православие, а вместе с ним — руку царевны Ксении и княжеский удел на Руси.

19 сентября 1602 года принц Иоанн торжественно прибыл в Москву. Под звон колоколов его встречали толпа горожан и десять тысяч русских всадников. Бракосочетание было решено свершить в начале зимы. Ксения влюбилась в Иоанна с первого взгляда. Для него личное знакомство с царевной тоже оказалось приятым сюрпризом. В «нагрузку» к княжескому венцу ему вполне могли подсунуть рябую или хромую уродину, да еще и малообразованную дурочку, — вещь обычная в европейских царствующих домах. А тут — красавица, почти как в сказке.

В мечтах о счастье и о своем женихе склонялась царевна над девичьим шитьем. Именно в это время были сделаны прекрасные вышивки, сохранившиеся до наших дней. Но незадолго до свадьбы принц Иоанн заболел жестокой горячкой и несколько дней спустя, несмотря на все усилия врачей, скончался... Ксения, услышав о смерти жениха, сильно убивалась по нему, а Борис Годунов сказал ей: «Погибло, дочь, твое счастье и мое утешение».

«Царь отравил королевича!» — тут же поползла молва в народе. Никому не приходило в голову, что Годунову это было не выгодно. После таинственной гибели царевича Дмитрия любая смерть в окружении царя Бориса приписывалась его злому умыслу.

Ксения осталась невестой-вдовой: возобновление брачных переговоров с Данией ни к чему не привело. Не увенчались успехом и поиски жениха в Австрии, Англии и даже Грузии. Трагическая участь обоих принцев отпугнула от царевны искателей ее руки. К тому же, по понятиям того времени, Ксения уже была старой девой, ибо к моменту своего второго обручения достигла двадцатилетнего возраста.

Главной причиной краха всех брачных замыслов Годунова было то, что его собственное положение на троне становилось все более шатким. Через пару лет после смерти принца Иоанна по Руси пополз слух, смертельно опасный для Бориса:

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.