А Коля Грянник рубль двадцать взаймы ищет и бежит в перерыв похмеляться, и держат его исключительно из-за этих рук, потому что больше ни у нас, ни у соседей и нигде не смогут сделать то, что делает Коля Грянник.
Когда я встретил Васю, я его принял за завхоза. Он тогда сдавал в скупочное костюмы, свой и жены, чтобы купить какое-то бельгийское ружье. Закладывает он, пожалуй, все, кроме аккордеонов.
— Хотел я этот несколько дней назад отнести... из-за «Дельфина» да еще подумал: «Зачем мне два аккордеона?..» Сел последний раз сыграть — и оставил. Жалко вдруг стало. Это же инструмент! Наше купишь: «Маде ин Калуга»,— растянешь, сначала клей трещит, а потом уже музыка появляется... А этот с тридцать восьмого года, на нем, наверное, кто только не играл, и нашим и вашим!..
И рассказывает про дружка одного, который отлично играет на гитаре, во всей Москве такого второго мастера нет. Когда он пропивается, покупает в магазине плохонькую гитарку и несет ее на рынок... И как играет! Та же гитара за три цены идет! Все думают, инструмент, а он, Вась-Вась, талант продает... Умеют люди жить, а?
— А ты не умеешь?— говорю я Васе и уже не рад, что сказал, потому что спор этот у нас давнишний, и несколько лет мы вообще не встречались.
— А что, я хуже других?— говорит Вася и смотрит мне в глаза.
— Другие разные бывают.
— Все жить хотят...
— А совесть?— кричу я.
— А жизнь?— кричит Вася.
— А совесть?— кричу я.
— Один раз!— кричит Вася.— И ты на меня не кричи!— возмущается Вася.— Ты на свою жену кричи... А если я тебе не нравлюсь...
— Не нравишься,— говорю я.
— Нечего со мной ездить. Бери консервы, удочки...
— Гитарой ты торгуешь, Вася,— говорю я.
Мы слезаем на какой-то пристани и ждем парохода обратно.
Мы познакомились с Васей в Томилинском детдоме. Нам давали тогда крошечные пайки, у которых добавка была приколота спичкой. Чтобы, значит, не утащили. Но Вася был старше, он сидел рядом со мной и озорничал. Сделает мне вилкой дырку в хлебе и откровенно веселится, глядя на мои переживания.
Потом мы впервые увидали аккордеон. До этого я и Васька видели его только в кино «Тимур и его команда». Когда Васька смотрел этот фильм, у него шевелились пальцы. На баяне и пианино он уже тогда играл. А наши старшие девочки сказали однажды:
— Сегодня в клубе аккордеон играет!
И было это произнесено так, что понятно стало: речь идет о редком и необычном инструменте. И все повалили тогда в клуб слушать и смотреть, как аккордеон играет. И Васька пошел и все из угла смотрел на музыканта, и пальцы у него шевелились опять. А потом, волнуясь и медленно бледнея, он подошел к играющему, и потрогал клавиши, и прочитал, выгибая шею, заграничное название на нем. А через неделю Вася играл уже фокстрот «На позицию девушка» и еще старинную песню, которая начиналась так: «Я встретил вас, и все былое...»
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Письмо в Грецию