Валютный синдром

Стыдно? Похоже, не всем. Отчего никто не удивляется, что, например, иностранец может взять в Москве машину напрокат, а наш с вами земляк нет? У нас что, машин больше, чем у них? Или они нужны москвичам меньше? А книги русских классиков, причем на их родном языке? Почему мы пользуемся услугами спекулянтов, а «Березки» ломятся от книжного изобилия? Там легко купить «Мастера и Маргариту», в которой М. Булгаков описал посещение Бегемотом и Фаготом валютного магазина и наметил первопричину...

«Выказывать респект» к чужестранцам повелось еще со времен петровских. И, наверное, с этих же самых времен отношение к ним сложилось такое, как будто они из другого теста. Причем лучшей закваски. К иностранцам везде относятся иначе, чем к своим согражданам, но нигде, пожалуй, не ставят на них оптом клеймо первого сорта, тем самым считая нормальным, что второй сорт — реальная категория для оценки человека. Я решительно против столь популярного кое-где активного неприятия «чужеземцев», но чувствовать себя второсортным потребителем оставшихся после интуровских «спецобслуживаний» ресторанно-зрелищных благ как-то не очень приятно. Давайте поровну.

Где точка, в которой уважительное отношение к иностранному переходит в сретишизацию всего заграничного? Наверное, это происходит, когда почитание подменяется поклонением. Некоторые причиной такого отношения полагают исконно русские традиции. Помноженные на осознание величия собственного народа... Как знать? А может, это действо бюрократической магии, возведенной в квадрат валютного дефицита? С которым бороться труднее, чем с валютчиком Хосе? Никогда карательными изысками не изжить левый валютный рынок. Закон рынка объективнее Уголовного кодекса. Спрос рождает предложение. Ловкачи-студенты — это всего-навсего симптом, а недуг глубже. Наш недуг. Родимый, кровный.

...Билет я все-таки купил. Без помощи обладательницы долларов Веры Талан, с которой мы все же, по старой памяти, обменялись вежливым взаимоприветствием. Летели мы на одном самолете. Но регистрировались в разных залах. И к трапу — на разных автобусах.