— Тогда политбеседа окончена, выходи строиться.

— Ты извини, бригадир, – опять подал голос из темного угла звеньевой. – Как будем жить дальше? За прошлый день актировать? Или как, что указать! В акте, почему простой, кто не распорядился?

— Зачем акт, подведем человека! – зашумели монтажники. – Можно договориться. Площадку ведь чистили, а в Магаданской области ого-го сколько снегу, на сто бригад хватит. Так, бригадир?

— А кто ответственный за монтаж базы. Захар? – спросил, в свою очередь, Иван. – Почему отверстия не прогнали, как на высоте стыковать станете? На первый случай, Захар, коэффициент участия тебе ставлю 0,5.

— Ты это брось, это тебе не царское время – работягу рублем по брюху...

— От этого изверга всего можно ожидать, – сказал кто-то.

По голосу Иван не разобрал, рассматривать постеснялся, сделал вид, что не расслышал, а у самого спина взмокла. «Изверг, – гудело у Ивана в ушах. – Сами тунеядцы». Он привалился к косяку. На него смотрели чужие, незнакомые лица. И это его товарищи, с которыми столько лет он работал вместе. Ивану казалось, что рушится все, чем он до сих пор жил и был счастлив. «Конечно, – промелькнуло у него в голове, – можно бы отвесить поклон, превратить все в хохму. Ничего не стоило добавить в наряд и снегу. Тимуров подпишет. Кран ведь он не обеспечил, пусть расхлёбывался бы, а парни пусть в тепле сидят, козла режут. Но сколько веревочка ни вейся, конец один. «Изверг». Ведь понимают, сам посеял. Сколько ловчил, приписывал и не только колымский снег... Тут надо решиться: или быть бычку на веревочке, или рубить – так рубить... Приписывал, да! Вроде думал, для ребят... А получалось – маскировал бесхозность, нераспорядительность. Породил неуважение. А какой же теперь выход? А выход один. Нет. Не увертками, посулами выиграть время и извернуться, а начистоту, ложь под корень. Так больше невыносимо».

Иван поднял глаза. Мужики, насупившись, сидели на лавках и ждали. Иван поморщился, как от зубной боли. На память пришел Костя Свиридов: он же отказался от грамоты. «Не мог я дать такую выработку, – доказывал машинист, – точковщицы напортачили. Другое дело бы, если нарастить ковш, тогда...»

В бригаде сказали: – Что тебе, жалко, брал бы, раз дают, гляди – и премия.

– Дают, говорите? Развращают дутыми рекордами... И крыть нечем.

Иван подшагнул к столу, достал лист бумаги, сел составлять акт. Сгорбившись над столом, он неторопливо водил шариковой с красным набалдашником ручкой. Иногда, задумавшись, грыз набалдашник. И тогда было слышно, как царапалась в оконное стекло поземка. В конце листа Иван размашисто поставил свою подпись и положил акт перед звеньевым.

– Расписывайтесь.

Пока Иван складывал в карман свои бумажки, ручку, звеньевой пробежал акт, а последние строчки прочитал вслух.

— Простой звена произошел по нераспорядительности бригадира. Мы, монтажники бригады И. П. Пронина, требуем на законном основании лишить его бригадирских и строго...

— Кстати, – перебил Иван звеньевого, – укладывать шпалы, рельсы, бить костыли, «шить» путь можно и без крана... – и направился к выходу.

— Мужики, – послышалось за его спиной, – человек себя не пожалел, если по-честному – за нас голову ложит...

Иван толкнул дверь, вывалился из будки, глотнул свежего воздуха и побрел по колено в снегу напрямик к конструкциям. Из-под снега торчали скрутки проволоки. Иван потянул за скрутку, разгреб ногой снег – оказалось, монтажная стойка. Сходил за кувалдой и стал рубить проволоку. Захар принес и бросил к его ногам ключи, ломики – отвернулся и стал смотреть, как пурхается в снегу тягач.

— Ну что он, белены объелся? – всплеснул руками Захар. – Рвет так технику! – И махая, побежал навстречу. Тягач подтащил треллер, и взмокший Захар подошел к нему.

— Вот, – сказал он, – его родная стрела, а эта, – он постучал по решетчатой конструкции, – эта не от той стенки гвоздь.

— Почему колеса у треллера не крутятся, юзят? – обратил внимание Захара Иван.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.