В горах

- Знаю. А что?

- Саша утром ушел туда и вот...

- Он один ушел?

- Один.

Коля взглянул в сторону Хошта, но ничего, кроме плотных туч, не увидел.

- Да, на Хоште сейчас не очень весело, - покачал он головой. - А что это его туда потянуло?

Люба не стала рассказывать, как отговаривала Сашу и как он, усмехнувшись, ответил ей: «Что ты меня пугаешь? Директор лазил на Хошт? Лазил. А я что, хуже этого парнишки?» Люба пропустила вопрос Николая мимо ушей.

- Ему пора бы уже вернуться, - сказала она, - а его все нет. Мы идем на поиски. Никто из наших на Хошт не поднимался, тропы не знает... Я пришла просить тебя пойти с нами...

Коля помедлил с ответом. Это не было колебание, он просто представил себе Сашу среди скал, увидел его красивое, обрамленное курчавой бородкой лицо и насмешливые глаза...

- Я пойду, - сказал Коля, - выходите на тропу, я буду вас там ждать...

Люба побежала за своими спутниками, а Коля направился к палатке, достал стеганую куртку, палку с гвоздем на конце, которая заменяла ему альпеншток, и, поглубже надвинув свою старенькую кепочку, быстро зашагал в сторону окутанного темными тучами Хошта.

На поиски Саши пошли начальник геологической партии. Люба и двое рабочих - те самые долговязые ребята в соломенных шляпах, которые всегда сопровождали геологов. Начальник, маленький молчаливый человек, шел налегке, только двустволка дулом вниз болталась у него за плечами. У Любы была надета через плечо санитарная сумка, рабочие несли мотки веревок и ледорубы.

До зеленой седловины, которая отделяла Хошт от длинной гряды скал, возвышавшейся над альпийскими лугами, передовым шел начальник партии. Когда перевалили через седловину, он уступил свое место Коле: тут уже надо было искать тропу. Коля уверенно повернул влево, и группа скоро углубилась в скалы. Зелень вокруг исчезла, всюду громоздились камни, сначала это была мелкая осыпь с отдельными крупными валунами, потом пошли громадные остроконечные обломки, серые, с желтизной, с ржавыми подтеками на влажных гранях.

Чем выше поднимались, тем хуже становилась видимость, сырой туман обволакивал путников, водяная пыль оседала на лицах, пропитывала одежду. Идти становилось все трудней.

- Люба, может быть, ты вернешься и подождешь нас внизу за осыпью? - предложил начальник партии.

- Нет, нет, - возразила девушка, - я пойду с вами... Мне не трудно, совсем не трудно...

Начальник вопросительно посмотрел на Колю. Тот взглянул на Любу и быстро отвел глаза.

- Ничего, пусть идет, - сказал он, - вытащим.

Дорога круто пошла вверх. Группа ступила на узкую тропу. Справа скала, а как она высока, не определишь: скользкая серая стена теряется в тумане. Слева пропасть, тоже забитая зыбким туманом, он то густеет, то делается реже, колышется, клубится. Путники связались веревками и стали карабкаться выше. Люба шла предпоследней. Коля взял у нее санитарную сумку и отдал ей свою палку с гвоздем.

Тропа вывела на небольшое плато. Здесь гулял пронизывающий ветер, не давая сомкнуться пелене тумана, но видимость все равно была плохая, потому что уже смеркалось.