В нашей стране в настоящее время 57 миллионов учащихся и студентов. Именно в классах и аудиториях растет и формируется сегодня поколение, которому уже в ближайшие годы предстоит продолжать и развивать политику ускорения и обновления, общественных преобразований.

На февральском (1988 г.) Пленуме ЦК КПСС отмечалось, что определить все конкретные пути, по которым пойдет обновление системы образования, — дело непростое. Здесь свое решающее слово должна сказать широкая общественность, и прежде всего специалисты: учителя, преподаватели, ученые. Решения Пленума, по сути дела, стали политической рекомендацией партии учительству, работникам высшего и среднего специального образования.

О некоторых проблемах перестройки системы образования размышляет в беседе с нашим корреспондентом заведующий кафедрой Московского института народного хозяйства имени Г. В. Плеханова, доктор экономических наук Борис Искаков.

— Борис Иванович, мы как-то привыкли к тому, что у нас в СССР бесплатное, всеобщее, обязательное среднее образование, огромное количество студентов, нет неграмотных, высококвалифицированные специалисты, мощный интеллектуальный потенциал... И если обратиться к отечественной статистике, то мы обнаружим немало впечатляющих цифр.

Вот, скажем, по сравнению с 1959 годом почти в два раза возросло количество студентов. Каждый четвертый человек, занятый в народном хозяйстве, имеет высшее или среднеспециальное образование.

Но вот познакомился я и с другими данными: в ведущих странах мира доля работников преимущественно умственного труда растет: в США она составляет 55 процентов, в Японии — 48... У нас же — около 30 процентов от всех занятых в народном хозяйстве. Выходит, мы здорово отстаем? Чем объясняется такая ситуация?

— Мы действительно серьезно отстали. Почему? Давайте попробуем разобраться. Смотрите, по доле студентов и аспирантов — в процентном отношении к общей численности населения страны — мы уже в 50-е годы вышли на третье место в мире. Наши успехи в науке и технике — полет Юрия Гагарина, мирное освоение атома, создание лазеров вызывали у иностранцев недоумение, а то и шок: как могло случиться, что страна, обладающая меньшим, чем США, промышленным и научным потенциалом, совершила такой невероятный рывок? Был сделан однозначный вывод: Советский Союз по уровню образованности догоняет, а по отдельным направлениям даже обгоняет США. И вот тогда-то в капиталистическом мире начался настоящий образовательный бум. В Америке, например, президент Д. Кеннеди провел реформу высшего образования. Темпы развития третьей и четвертой ступени обучения, то есть высшего образования и аспирантуры, удвоились. Этому примеру последовали Канада, Япония и страны Западной Европы. Там значительно возросли расходы на образование, стремительно улучшалась его материальная база.

А что происходило в нашей стране? Начиная с 60-х годов планы приема студентов на дневные отделения вузов были застабилизированы. Все это время мы как бы победно маршировали на одном месте. Отсюда и результат. К 1988 году с третьего места в мире мы переместились в начало пятого десятка!..

Дело усугубилось еще и тем, что в последнее время в подготовке и использовании специалистов лавиной накапливались нерешенные проблемы. В вузах неоправданно дробились специальности, росло их число. Это, безусловно, не могло не сказаться на обучении и профессиональной подготовке людей. В институтах, по сути дела, отсутствовала индивидуальная работа со студентами. Упор во время занятий делался на расширение объема изучаемого материала. У студентов росли перегрузки, наносился непоправимый ущерб развитию навыков самостоятельного творческого мышления. Многие учебные заведения оторвались от производства, слабо были связаны с академическими и отраслевыми научными учреждениями. Молодые специалисты оказались неготовыми создавать и эксплуатировать технику нового поколения, применять современные средства автоматизации технологических процессов, проектировать и проводить научные эксперименты.

Интересные расчеты в свое время провел академик С. Г. Струмилин. Он подсчитал, что система образования, вызывая рост производственной культуры и научно-технического потенциала, обеспечивала на стадии раннего социализма до 20 — 30, процентов вклада в прирост национального дохода. В послевоенное время этот вклад возрос до 40 процентов. Сейчас, по расчетам кафедры статистики нашего института, он составляет более половины.

В 70 — 80-е годы многие страны стали форсированно развивать систему образования, подготовку и переподготовку кадров. Сегодня как никогда ясно, что наиболее учащийся народ в наивысшей степени подготавливает плацдарм для будущего развития национальной науки, техники, экономики. Но из всех элементов общественного воспроизводства, к которым относятся техника, экономика, наука, образование, именно образование — наименее динамичная часть. Она-то и становится сдерживающим звеном всего народнохозяйственного социально-экономического комплекса. Само собой понятно, что плохо подготовленные кадры неспособны активно проводить научно-техническую политику, ускоренно развивать экономику, социальную сферу.

Сейчас две трети должностей, требующих высшего образования, заняты людьми со средним и средним специальным образованием. Это значит — миллионы человек в различных звеньях народного хозяйства ежегодно принимают миллиарды недостаточно компетентных, а иногда и просто неграмотных решений. А каков уровень образования по регионам? Он неравномерен. В республиках Средней Азии квалифицированных специалистов не хватает. В Закавказье же, особенно в Грузии, велика насыщенность работников с высшим образованием. Нарастает межнациональная дифференциация обеспеченности высшим образованием. Все эти факты говорят о том, что существующая система подготовки кадров недостаточно гибко учитывает потребности народного хозяйства.

Сотни тысяч дипломированных специалистов трудятся на рабочих местах. Они обслуживают сложную технику. Кто-то может подумать: растрата образования! Нет, наоборот, ростки будущего! Как это ни покажется парадоксальным, стране нужны рабочие и колхозники с высшим образованием. Даже домохозяйки! Они значительно лучше — грамотнее — смогут готовить своих детей к жизни... И это надо учитывать.

— Чтобы преодолеть отставание в развитии высшей школы, надо в конце концов поднять на должный уровень и среднее, и профессиональное образование. Возьмем школьную реформу. После ее принятия прошло более трех лет, а какие сдвиги? Сегодня, по сути дела, в стране проводится ее повторное обсуждение.

— Верно. Давайте, к примеру, посмотрим, как распределено учебное время? 45 процентов его отдано гуманитарным дисциплинам, 30 — естественно-математическим, оставшееся — эстетическим предметам, физическому развитию и труду. В мировой же практике отводится гуманитарным предметам две трети учебного времени и треть — естественно-математическим. Многопрофильность нашей школы, общие и частные дисциплины перегружают учащихся. Далее, в каком возрасте за рубежом начинают приобщаться к ЭВМ? В 11 — 12 лет! А у нас? В старших классах. Как видите, вопросов еще немало. .Вот, например, трудовое обучение школьников, подготовка их к дальнейшей учебе и труду. Мне кажется, было бы полезно ввести «трудовую четверть» для всех школьников. Вспомним опыт Макаренко. Его воспитанники и учились хорошо, и работали с азартом. Не потому ли, что работали всерьез, по-взрослому? Почему мы боимся, что наши дети перетрудятся?

Надо учитывать и то, что современные дети требуют особого внимания. Это важнейшая проблема, о которой предпочитают не говорить. Вот лишь некоторые данные. Доля официально зарегистрированных олигофренов (олигофрения — слабоумие) среди московских детей сейчас составляет около 8 процентов. Фактически их гораздо больше. Среди москвичей, родившихся на рубеже 70-х годов, доля ослабленных, то есть больных или предрасположенных к болезням, достигает 55 процентов, а среди детей, появившихся на свет в начале 80-х годов, эта доля подскочила до 70 — 75 процентов. Практически вполне здоровых детей осталось 25 — 30 процентов! По официальным данным, среди школьников страны ослабленные дети составляют 53 процента. В прошлом году в первый класс пришло около 4,8 миллиона ребятишек. Из них — около миллиона, страдающих олигофренией.

В профессионально-технических училищах, думаю, прежде всего нужно поднять качество обучения, чтобы выпускники получали знания не ниже выпускников техникумов. До последнего времени «пэтэушников» готовили по 1600 профессиям. Практически выпускались не квалифицированные специалисты, а узкие операционники. Сейчас готовят только по 500 основным профессиям. Намечается подготовка кадров широкого профиля.

При наборе в ПТУ не учитывались раньше и потребности народного хозяйства. Во многих республиках около трети выпускников не находили работу по специальности. Сейчас положение меняется. Предприятия заключают договор на подготовку рабочих. Но по-прежнему острыми остаются проблемы размещения сети ПТУ, обеспечения их преподавателями.

Расширение приема молодежи в ПТУ надо рассматривать как временный, вынужденный маневр. Он смягчает сиюминутную острую нехватку рабочих рук в народном хозяйстве. А не хватает их там, где малопроизводительное и устаревшее оборудование. У нас исторический выбор: или к устаревшим станкам ставить малообразованных выпускников ПТУ, или ускоренно реконструировать устаревшие рабочие места. Ясно, что первый путь обрекает на дальнейшее отставание, второй — обеспечит мощный рывок. Молодежь же надо все-таки нацеливать на всеобщее высшее образование. Кстати, именно по такому пути идут ведущие в техническом отношении страны мира.

— Однако некоторые социологи и экономисты ратуют за то, чтобы до 80 процентов молодежи направлять именно в ПТУ...

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.