Зорька - бледная, худенькая девочка с двумя косичками, курносенькая, с большими чудесными голубыми глазами, В классе она как самая маленькая сидит на передней парте. Ребята любят Зорьку, хотя относятся к ней несколько покровительственно: «Карапет, в лапту будешь играть?» «Карапузик, ты по арифметике задачки решила?..»

В конце концов Зорька перестала обращать внимание на эти прозвища. Училась она хорошо, была активной пионеркой. Подруги любили ее за веселый я открытый нрав. Впрочем, у Зорьки была одна «тайна»... Зорька отчаянно боялась метро, т.е. не метро вообще, а одной его части - движущейся лестницы - Эскалатора. Трусость ничем не объяснимая и непонятная, но преодолеть ее Зорька не могла.

Каждый раз, приближаясь к эскалатору, она испытывала трепет. Не решаясь ездить одна, девочка судорожно цеплялась за тех, кто ее сопровождал. Она широко открывала свои и без того огромные голубые глаза и почти не дышала во время плавного, медленного подъема или спуска.

В семье Зорька росла одна. Она редко видела свою мать, добрую, увлекающуюся женщину, весьма посредственную актрису одного из драматических театров. Редко встречалась она и с отчимом, крупным хозяйственным работником, руководителем одного из промышленных объединений. Мать любила Зорьку, но неуравновешенная, взбалмошная ее натура особенно ярко проявлялась в отношениях к дочери. Случалось, по - порывисто обняв Зорьку, она внезапно отстраняла ее от себя и трагически восклицала, словно обращаясь к невидимому зрительному залу:

- Ну, в кого, в кого ты такая прозаичная! Нет... нет!... Артисткой ты не будешь... Рот... нос!! В тебе нет ничего от матери, ты копия Алексея.

Зорька уже привыкла к этим монологам матери. Она терпеливо выслушивала их и, когда мать задавала вопрос: «Ну, в кого, в кого ты такая?» - она сама спешила ответить: «Я прозаическая, я в папу, я копия папы Алексея».

Папа Алексей... Это было давно. Семь лет назад отец Зорьки, направленный партийной организацией на хлебозаготовки, погиб от пули классового врага. Зорька помнит, как пришло известие об его смерти, как плакала мама, как пусто было в доме. Зорьке тогда было всего пять лет, но память об отце, таком простом, веселом, голубоглазом, она пронесла и сохранила через всю свою маленькую жизнь.

Зорька часто думала об отце. Обычно это бывало ночью, и в эти минуты девочка казалась старше своих лет. Она лежала, закрыв глаза, губы ее тихо, беззвучно шевелились... Папа Алексей... Зорька разговаривала с ним, делилась своими успехами, неудачами. Каждый раз, вспоминая отца, Зорька думала о тех, кто его убил. Как она ненавидела их! Ручонки ее в эти минуты сжимались в кулаки. Ненависть, большая, жгучая, недетская, переполняла Зорьку.

В пионеротряде проводились беседы о бдительности. Вожатый хорошо и просто рассказывал о врагах, об их хитроумных, коварных методах и приемах. Рассказывал он и о чекистах. На этих беседах Зорька была самой внимательной. Ничто не могло отвлечь ее внимания. Она слушала тихо, затаив дыхание. Она могла долго так сидеть и слушать, слушать без конца.

Дядя Федя (так Зорька называла своего отчима) хорошо относился к ней. Он часто привозил ей конфеты, иногда в выходные дни катал ее вместе с матерью на машине.

- Ах, Зорька, Зорька! Ну что за имя тебе отец дал, не человеческое, а солнечное какое - то. Назвал бы Зойкой - проще и лучше, - часто говаривал ей дядя Федя. - Хочешь, мы тебя в Зойку переделаем? Но Зорька категорически отказывалась от всяких перемен. «Папа знал, как назвать», - обиженно говорила она.

Дни проходили, приближались летние каникулы. В зелень одевались московские парки, жарко было в городе с его асфальтовыми мостовыми и громадами каменных домов. Приближение лета особенно чувствовалось в школе: смех слышался из открытых окон, шумной ватагой высыпала детвора на школьный двор во время перемен, и особенно долго и настойчиво приглашал вернуться в классы школьный звонок.

Сегодня занятия кончились раньше обычного: не было двух последних уроков.

- Карапузик, пошли домой! – позвали ребята Зорьку, и шумные улицы приветливо встретили стайку маленьких школьников, из которых самой маленькой была Зорька...

Дверь открыл дядя Федя.

- Дядя Федя, вы уже дома?

- Зорька, ты так рано?

В голосе отчима слышалась чуть прикрытая досада.

- Вот что, девочка, ко мне один знакомый должен прийти. Мы будем работать, а ты иди погуляй. Погода хорошая, теплая, а здесь ты будешь нам только мешать. Иди, Зоренька, иди.

Он ласково ее выпроваживал, полуобняв за плечи. Зорька была рада побегать одна, только вот книжки надо положить. Вприпрыжку бросилась она к себе в комнату. Почти в ту же минуту резко и властно прозвучал звонок.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.