Тренер… Что это такое?

Не подумайте, что я хочу обвинить в невежестве или некомпетентности эти солидные издания. Нет, все формулировки абсолютно правильны. Но ведь правильным будет и, скажем, определение парка как рощи с аллеями для прогулок. Тем не менее всякий уважающий себя директор обидится: во вверенном мне парке, скажет он, кроме аллей для прогулок, есть еще и всевозможные аттракционы. Вместе с тем он не вправе будет доказывать, что парк – это не роща с аллеями для прогулок: налицо и роща и аллеи.

Точно так же и с понятием «тренер». Все без исключения формулировки правильны, но ни одна из них не имеет права претендовать на исчерпывающую полноту. Я далек от мысли придумывать новое определение слова «тренер» •уже хотя бы потому, что из этой затеи ничего путного не получится. Всякая формулировка должна быть предельно краткой, а сказать кратко и вместе с тем сказать все о том, что такое тренер, невозможно.

Коль скоро мы пришли к выводу, что все определения правильны, давайте за основу возьмем любое из них и будем добавлять к нему недостающие звенья.

Тренера частенько сравнивают с военачальником. Что ж, в принципе такое сравнение имеет право на жизнь. Особенно в том случае, если речь идет о баскетболе. Скамейка, на которой сидит тренер во время матча, – КП, находясь на котором он непосредственно руководит военными действиями: бросает в бой свежие силы, меняет направление огня и так далее.

Но, конечно же, разница между командиром и тренером велика |(так же велика, как разница между спортивным поединком и военным боем). Командир может и не_ советоваться с солдатами относительно предстоящей операции. Тренер же обязан это делать. В нашей – да, наверное, и не только в кашей – команде план каждого матча обсуждается совместно – и тренером и игроками. На таком «военном совете» право голоса имеют все без исключения. Тренеру, если, конечно, он не упрям и не самовлюблен, иногда приходится даже менять принятое решение.

На чемпионате Европы 1959 года сборной СССР предстояло играть со сборной Чехословакии – командой очень сильной. С. Спандарян и я пришли к выводу, что в первую пятерку нужно ставить Валдиса Муйжниекса. После того, как состав команды был объявлен, к нам подошли Виктор Зубков и сам Валдис. Они, конечно, в тактичной форме, попросили вместо Валдиса поставить Михаила Семенова. Аргументация была такова: противник силен, за один тайм его не сломаешь – Валдис умеет «входить в игру» в любой момент, а Миша играет по-настоящему хорошо лишь тогда, когда его выпускают на площадку в самом начале матча. Мы изменили состав стартовой пятерки и не пожалели об этом. Семенов играл хорошо, а когда в начале второго тайма он получил пятый «фол», его заменил Муйжниекс. Муйжниекс, человек на редкость хладнокровный, тоже сыграл хорошо. А кто знает, чем кончилось бы дело, если бы в стартовой пятерке был не Семенов, а Муйжниекс! Баскетбол не математика, тут от перестановки слагаемых сумма может измениться.

Да, на Наших «военных советах» все имеют право голоса. Но это вовсе не значит, что советоваться надо всегда. Я, например, считаю, что «военный совет» на время игры должен быть распущен. На время матча должна быть установлена диктатура тренера. Когда идет матч, тренер – военачальник: он не советуется, не просит, он приказывает.

В матче с ЦСКА на последнем чемпионате страны я заменил Яна Круминьша сразу после того, как он получил четвертое персональное замечание. Юрис Калныньш – он ш это время был на площадке – прямо-таки молил меня не делать этого. Сейчас я убежден, что поступил правильно. Тогда такой уверенности у меня не было. Тем не менее после того, как я принял решение о замене, я не колебался уже ни секунды.

Молодой, начинающий тренер должен усвоить бесспорную истину: в каждом матче, кроме главной цели – победы, есть еще и другие. Например, наигрывание того или иного варианта в боевых условиях, опробование противника, с которым команда играет сегодня не единственный, не последний раз.

В 1951 году я тренировал баскетболисток ленинградского «Спартака». Однажды нам предстояло сыграть товарищеский матч со сборной СССР. Трезво взвесив все «за» и «против», оценив свои возможности, мы пришли к выводу, что выиграть не сумеем. И мы решили отшлифовать вариант, над которым незадолго до этого команда начала работать. «Спартак» проиграл тогда. Но играли девушки превосходно. И, что самое главное, они получили большое удовлетворение от этого проигранного матча. А все потому, что им не вбивали в голову фантастические планы о необходимости победить.

В 1958 году я уже работал с рижскими армейцами. Наша команда должна была играть со сборной США. Перед тем как ехать в Ригу, американцы играли в Ленинграде. Я специально выехал в Ленинград для того, чтобы еще раз посмотреть, как играют наши соперники. Надо сказать, что этот матч ленинградцы провели прямо-таки превосходно: они были очень близки к победе. Наверное, я смотрел тот матч не как тренер, а как обыкновенный болельщик. В общем, как бы то ни было, но факт остается фактом: я переоценил возможности команды и поставил задачу выиграть... Тот матч мы не просто проиграли, мы были разгромлены наголову. И главным виновником был я.

Бывает и так, что тренера величают отцом. По натуре я не сентиментален, но тем не менее мне кажется, что зачастую «отец» является синонимом слова «тренер». Показательно, что тренера иногда считают отцом не только сами игроки, но и третьи лица.

Гундар Мужнискс неважно занимался в школе тренеров. Меня вызывали к директору школы, мое поведение было предметом разбирательства на партийном собрании. И ведь вот что интересно, я принимал это как должное: ходил к директору, оправдывался и давал обещания, устраивал нагоняй самому Гундару.

15 лет я работаю тренером. За это время у меня было не меньше 25 «дочерей» и 40 «сыновей». Поверьте, я не лгу, их радости были моими радостями, их огорчения были моими огорчениями.

Грош цена тому тренеру, у которого всякие взаимоотношения с игроками прекращаются после тренировки или матча. Грош цена тому тренеру, который не знает друзей своего игрока. Грош цена тому тренеру, который не знает, на каком этаже живет его игрок. В общем, грош цена тому тренеру, который только «специалист по тренировке кого-нибудь».

Однажды один спортивный журналист рассказал мне, какое участие в судьбе Равили Салимовой, одной из лучших центровых советского баскетбола, проявил молодой ташкентский тренер Величко. Величко не только привил ей любовь к баскетболу, не только учил ее ловить и бросать мяч. Материальное положение Салимовой было неважным, и Величко поселил ее у себя дома. Он кормил ее, помогал ей... Эту историю журналист повествовал восторженным тоном. Я же, честно говоря, не склонен приклеивать к портрету Величко нимб святого. И вот почему. Поступок его, безусловно, хорош. Но все дело в том, что очень многие тренеры – те, которых можно назвать настоящими тренерами, – на его месте поступили бы точно так же!..

В еще большей степени, чем командиром или отцом, тренер имеет право именоваться воспитателем, педагогом.

Между школьными учителями и тренером, который работает со взрослыми спортсменами, нельзя ставить знак равенства. Авторитет учителя зиждется на том, что свой предмет он знает лучше, чем ученик. Тренеры же, например, в вопросах технического исполнения того или иного приема, как правило, слабее своих питомцев. И в этом нет ничего удивительного. Нам, тренерам, приходится иметь (дело со спортсменами высокого класса. Не могу же я, например, бросить мяч в корзину лучше, чем это делает один из лучших снайперов страны Юрис Калныньш: он ежедневно отрабатывает, шлифует, совершенствует этот элемент.

Значит ли это, что тренер должен пассивно наблюдать за своим учеником? Нет. Тренер должен не показывать, а рассказывать, объяснять. Я должен не соревноваться с Калныньшем в точности бросков, я должен подсказывать ему, что он, скажем, слишком медлителен в последней фазе броска. В общем, главная задача тренера в «опросах технического обучения – подмечать недостатки, устранять их.

Когда я пришел в рижскую армейскую команду, Майгонис Валдманис был одним из лучших дриблеров страны. Тем не менее совсем недавно Майгонис сказал мне, что я многому его научил. Думаю, этот комплимент я заработал честным трудом. После того, как в нашей стране побывал «Гарлем Гробтроттерс», мы с Валдманисом внесли много коррективов в его дриблинг. А вот Алвина Гулбиса я обучал даже азам дриблинга. Сейчас Гулбис в мастерстве ведения не уступает Валдманису. Тем не менее он по-прежнему очень внимательно относится к моим советам.