Тезисы тектильщицы Рельки

Н Протва| опубликовано в номере №222, май 1932
  • В закладки
  • Вставить в блог

Подмастерье обвил ногами ступени лестницы и спокойно свертывал цигарку. Зубами он держал кисет, в руках - большой кусок газет - ной бумаги.

- Й вот, товарищи, вы выслушайте меня, - спрятав кисет, сказал он. Потом провел языком по бумажке, туго свернул цигарку, пошарил в карманах. И казалось стоящим внизу, что он больше обращает внимания на закурку, чем на собственные слова, которые все - таки падали очень веско.

- Вы хоть и влепили мне выговор, но он окупился колосьями... Изобретение. Неудача. Горевал. Научился. Но сказать, что напрасны мои труды, может только субъект, не верящий в силу рабочего человека. Одно. Не зря я работал. А подробно о моем труде пусть вот Яков Васильевич расскажет...

Подмастерье чиркнул спичкой, долго старательно раскуривал папироску, хватая помногу дыма и выпуская его изо рта толстыми густыми струями.

- В серьезных докладах, - затянулся он дымом, - люди подтверждают свою правоту выхватками из разных литератур и прочих авторитетов. Так вот я тоже в виде справочки... - Он протянул руку, точно для пожатия. - Яков Васильевич, будьте добры, справочку о моем изобретении.

Мнение заведующего ткацким цехом ценилось комсомольцами высоко. Поэтому они его выслушали очень внимательно. Яков Васильевич, тоже закуривая и шире располагая на столе локти, объяснил:

- Заявление Жана Мосина легкомысленно. Измайлов проделал большую работу. Правда, первичные замыслы не удались; связывание нитей хоть и машиной, но приведение машинки в действие руками не оправдывает себя. Остроумный и простой механизм несомненно является вкладом в технику. Конструкция машинки нова, но ее необходимо значительно изменить для применения в виде самостоятельной детали станка. Измайлов с помощью моей и вашей добьется этого, так как, - я вас уверяю, - он главнее проделал, и изобретение даже в таком виде, как оно есть, представляет значительный интерес. Но подмастерью Измайлову необходимо познакомиться с законами механики.

Подмастерье обрадовано взмахнул руками и чуть не свалился с лестницы.

- Кто не слышал? - воскликнул он, торжествуя.

Никто ему не ответил, все наперебой засыпали инженера вопросами.

- А ты, Жан, слышал Якова Васильевича? - вызывающе спросил Измайлов секретаря.

- Нет, - огрызнулся Жан.

- Конечно! - хватил по воздуху кулаком подмастерье и, пользуясь не ограниченным временем, продолжал развивать свою речь.

- Товарищи, не осудите меня за пристрастие к сему секретарю. Он субъект и больше ничего... Не имею права молчать... А дело вот в чем... Верно, повадился я смотреть на одно творение завитое и зачесанное, с этаким приманочным голосом и раскосыми глазами, и показалось мне это творение уж больно красивым. Тень волнения это. Оказалась она другой девкой, и красота ее неподходящей модности, облицовка то - есть до первого социалистического ветра и натиска. Ошибся я, значит.

Коленями подмастерье сжимал шар; и вот, разгорячась в своей исповеди, уронил на него папироску с толстым, как у головешки, нагаром, и шар с писком разорвался. Поднялся хохот и больше всех хохотал сам подмастерье, обхватив руками стойку лестницы.

- Не сберег, - равнодушно сказала Релька.

- Я еще не досказал историю любви, - крикнул Измайлов. - Зашел я как - то в конце своего разочарования в магазинчик за керосином, по рассеянности попал в молочную и вижу у этого частного зловредного сектора (во любовь - то моя!) сидит за прилавком Жан и деньги за хозяйчика принимает. Вот вам член комсомола за прилавком у классового врага.

И подмастерье спустился с лестницы, взгромоздил ее на плечи, сгорбился и потащил в коридор.

Жан выбежал на середину комнаты и заорал:

- Врет, наговаривает зря! А где у него свидетели?

  • В закладки
  • Вставить в блог
Представьтесь Facebook Google Twitter или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.

В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.



Виджет Архива Смены

в этом номере

Готов ли ты

Заметки физкультурника