– Сложнейшие процессы происходят в современном театральном искусстве. Драма открыла для себя магическую силу музыки, ее способность преображать любое сценическое произведение, придавать ему эмоциональную мощь, усиливать его воз действие на зрителя, и сегодня трудно встретить режиссера, который не пользовался бы при постановке любой пьесы музыкой. Чисто музыкальные спектакли – не редкость на драматической сцене. С другой стороны, в музыкальном театре появляются произведения, в которых традиционные оперные и опереточные формы предстают совершенно преображенными, а их сценическое воплощение требует от актера владения самыми разнообразными приемами. Одним словом, современный театральный процесс ставит перед деятелями театра и перед зрителями множество проблем, тем для размышления и осмысления.

Георгий Павлович, что вас радует и что тревожит в современном театральном искусстве вообще, в музыкальном театре в частности?

– Радует расширение границ жизни музыкального театра. «Адская» смесь – слово, музыка, действие, пластика, – составляющая зерно искусства оперы и оперетты, все больше распространяется на другие сценические жанры.

Усилилась тяга к оперному театру, который постоянно ищет новые формы, привлекает свежие режиссерские силы. За Рубенсом, например, в оперу пришли Дзиферелли и Феллини, у нас охотно берутся за музыкальные спектакли многие режиссеры. Возникли новые виды театров – камерная опера, спектакли в естественных условиях, детские музыкальные спектакли и целые театры.

Изменение зрительских потребностей и вкусов особенно заметно по затрудненной жизни театров оперетты. Они на распутье: с одной стороны, унаследованный от прошлого репертуар и привычка следовать давним традициям сдерживают их деятельность, а порой и ограничивают; с другой – понимание, что нынешнему зрителю нужно разнообразие тем, выразительных средств, впечатлений, приводит к тому, что рядом с опереттами и музыкальными комедиями в репертуаре появляются музыкальные драмы, оперетты-песни, музыкальные хроники, музыкальные баллады... Все сильнее обнаруживается тяга к слиянию серьезной драматургии и литературы с современной музыкой – тяга к мюзиклу.

Чаще звучит музыка в драматических театрах, где стали появляться и музыкальные спектакли: «История лошади», «Укрощение строптивой» в Ленинграде, «Тиль», «Звезда и смерть Хоакина Мурьетты», «Человек из Ламанчи», «Снова премьера» в Москве... А если к ним прибавить многочисленные спектакли-ревю (это ведь тоже музыкальный театр) да еще вспомнить, что наиболее смелые и пытливые из вокально-инструментальных ансамблей тоже стремятся к театрализации («Волк и Красная Шапочка», «Орфей и Эвридика» и т. п.), то получится яркая и пестрая картина современного музыкального театра. Это радует.

Тревожит же то, что при огромной потребности в исполнителях театры вынуждены приглашать непрофессионалов и полупрофессионалов. Есть голос – уже хорошо, знает несколько оперных партий – просто повезло. Особенно это заметно в драматическом театре и на эстраде. В этой тотальности увлечения музыкой ею стали заниматься все, кто может и кто не может, но хочет; со слухом и без слуха, владеющие нотами и музыкально безграмотные, с голосом и без голоса – при содействии кино, телевидения, радио появилась этакая повальность, родившая повсюду нечто среднее. В песнях вместо поэтического, образного преобладает малолитературный язык, отсутствие профессионального знания музыки заставляет исполнителя с упорством робота повторять три заученных аккорда на гитаре – другие сочетания нот и тональности ему просто неизвестны. И окостеневают мелодии, рифмы, мысли...

Конечно, радио и телевидение – такие мощные популяризаторы и пропагандисты, что без них уже невозможно представить нашу жизнь. Но у связи искусства с техникой есть и отрицательная сторона. Микрофон делает мощным любой шепот. Тяжко смотреть на иных даже популярных «звезд», которые без микрофона не могут просто напеть у рояля. Микрофон должен усиливать голос, а не создавать его. Мы же сейчас видим на эстраде слишком много голых королей, прикрытых мантией из электроэнергии.

Музыкальный театр, где образ создается актером, умеющим действовать словом, пением, танцем, то есть актером синтетическим, требует профессионального владения всеми этими элементами. Вот этого профессионализма и нет, во всяком случае, в том виде, которого синтетическое искусство требует.

К сожалению, очень часто – чаще, чем хотелось бы, – современный зритель вынужден что-то прощать артисту музыкального театра. Если тот хорошо поет – приходится мириться с его невыразительной внешностью и малой подвижностью на сцене; если хорошо танцует – прощать ему слабое пение; если хорошо выглядит и хорошо поет – это так радует, что приходится делать скидку на отсутствие актерского дара... Режиссеру же, работающему с таким исполнителем над образом, приходится скорее заделывать бреши, чтобы как-то скрыть актерские недостатки, нежели формировать образ из полного комплекта необходимых выразительных средств. Комплекта нет. Можно по пальцам сосчитать артистов, обладающих всеми нужными музыкальному театру качествами. В чем же причина недостаточного профессионализма?

«Перевелись голоса!» – слышится иногда возглас в адрес музыкального театра. Это все из того же мешка оперного дилетантства. Красивых голосов сейчас больше, чем было раньше. И красивых и сильных. Но прежде наличие голоса уже считалось театральным талантом, и спектакль превращался в демонстрацию голоса – и только. Мог выйти на сцену артист с гусарскими усами и голосом изобразить Ленского в «Евгении Онегине». Могла выйти тяжеловесная дама в жемчугах и бриллиантах и прекрасным голосом изобразить Снегурочку. Это и считалось театральным действием, теоретики оперного искусства даже придумали специальный термин – «вокальный образ», а тех, кого такое исполнение не удовлетворяло, называли невеждами. Думаю, нельзя приходить в музыкальный театр только затем, чтобы тебе ласкали слух. Или зрение. Для театра должно быть оскорбительно, когда хвалят «красивые декорации» или «красивый голос» или говорят: «Хорошо играл оркестр». Все это должно быть: и голоса, и хороший оркестр, и интересные декорации – без этого нет спектакля. Но все это – средства. Главное же – образ и мысль, они будут увлекать зрителя, пришедшего в театр. Спектакль, где мне предлагают только послушать красивые звукосочетания, похож на выставку картин с красивым сочетанием цветов.

Театр изначально синтетичен. Д музыкальный театр – самое волнующее из всех искусств, если он пытается воздействовать на зрителя всем комплексом выразительных средств. Для этого и нужен артист-профессионал. Главная беда нынешнего музыкального театра и причина недостаточного его профессионализма – отсутствие школы, актерской, вокальной, пластической школы, которая соответствовала бы требованиям современного искусства.

— Вероятно, актерскую проблему нельзя рассматривать в отрыве от проблемы режиссуры, поскольку режиссер в современном театре – фигура, определяющая все: от идейно-художественной направленности искусства до манеры исполнения. Какие черты вы считаете определяющими для режиссерской профессии?

— Режиссер создает театральное произведение. Режиссер – художник, владеющий театральными средствами и умеющий выразить мысль автора, используя средства, автором предложенные, и другие, те, что есть в распоряжении театра. Это основное положение, определяющее деятельность режиссера, то есть его мышление и все, что касается практической, «ремесленной» стороны дела.

Театр – особое искусство. У него свои законы, нарушать которые нельзя, не выполнять которые невозможно без ущерба для конечного результата творческого процесса – спектакля. Мышление режиссера – мышление театральное, то есть прежде всего образное. Оно дается человеку от рождения, как музыкальный слух или способности к математике. Вероятно, поэтому К. С. Станиславский и считал, что режиссером надо родиться. Но любые способности надо развивать, чтобы они стали элементами профессии. Знание законов театрального искусства, их изучение, овладение ими и есть путь, который может превратить человека, обладающего способностью переводить все увиденное в образы, в режиссера-профессионала.

Поскольку искусство театра включает в себя все другие искусства, в том числе архитектуру и кинематограф, то профессия театрального режиссера предполагаем необходимость знания законов всех искусств и умения ими пользоваться. Это еще одна особенность наглей профессии.

Музыкальный театр имеет свои специфические черты. Как это ни покажется парадоксальным, но его сила и слабость, профессиональное могущество и одновременно источник дилетантства – в музыке.

Кто-то когда-то решил, что главное в опере – музыка. И началась путаница. Все причастные к той или иной музыкальной профессии считают оперу своей вотчиной и меряют ее музыкальными вершками. А оперу надо мерить особыми мерками, сложными и одновременно простыми – театральными. Опера – это театр. И музыка – не цель, а самое сильное, самое мощное средство для достижения цели – раскрытия душевного мира человека.

Любите вы музыку Верди? Помните марш из «Аиды»? А давайте после «Травиаты», когда кончится спектакль, сыграем марш из «Аиды». Почему бы не послушать еще раз хорошую музыку? Вам эта мысль кажется нелепой? Мне тоже. Марш из «Аиды» после «Травиаты» играть нельзя, потому что он не нужен. Нужна только та музыка, которая рассказывает эту историю. И когда умирает Виолетта и кончается ее история – кончается и ее музыка. И никакая другая здесь не может звучать. И это тоже закон, который режиссер-профессионал обязан знать. Да и зритель ходит в оперный театр не просто послушать музыку – а увидеть драму, выраженную музыкой.

Как в любом сценическом жанре, в музыкальном театре основной материал, из которого творится образ, – актер. Но артистическая деятельность в театре отличается, например, от исполнительского искусства в кинематографе. Театр требует от актера не просто показа его собственных, полученных от природы данных, а работы над собой, преодоления себя, постоянной борьбы с собой ради постижения и воплощения образа. Здесь артист реализует то, что задумано режиссером и совместно с ним. Они сотворцы. Поэтому умение работать с артистом, знание его психологии, необходимость быть чутким педагогом при достижении творческой цели – неотъемлемое качество режиссера.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.