– Комендант на первый раз прощает. Все пленные получат пять дней без пищи.

Их избивают и бросают в сырой подвал в деревне Ястребиново. Голоду сопротивлялись как могли: сначала рассказывали анекдоты, потом просто лежали, стараясь меньше двигаться. Кто-то нашел за перегородкой мякину, ссыпали ее в воду: несколько человек от того супа едва не погибли. Постановлением лагерного комитета бегство поодиночке было запрещено. Разрабатывается новый план.

Вскоре их погнали в другой лагерь. По пути остановились в деревне Мартыновка. Комитет решил организовать побег оттуда, другой шанс мог представиться не скоро. Снять часового поручили Григорию Дольникову и Николаю Мусиенко.

Слякотная холодная ночь 2 декабря 1943 года. Мерно выхаживает у дверей барака часовой. Десять шагов туда, десять обратно. Григорий почувствовал, как напряжен каждый мускул, каждый нерв.

– Эй, солдат, открой. Живот болит... – просит Николай Мусиенко. В распахнутую дверь дохнуло холодом. Мусиенко вышел, и вскоре послышался его глухой кашель – условный сигнал о том, что поблизости никого нет. Когда он будет возвращаться обратно и часовой снова откроет дверь, Григорий должен броситься на него и вырвать у немца автомат. Вечностью тянется каждая секунда, усиливая напряжение.

– Братцы, – шепотом говорит Дольников товарищам, вставшим за его спиной, – как только я кинусь на часового – все пулей через меня! Промедление – смерть...

Наконец шаги, Николай Мусиенко зашаркал у входа. Дверь приоткрылась, и тогда Дольников, ударив по ней ногой, выбежал на улицу и схватил гитлеровца за горло. Судорожный крик разорвал тишину ночи. Через несколько мгновений ударили автоматные очереди охраны.

Оттолкнув обмякшее тело часового, Дольников побежал в темноту. С разбегу он налетел на колючую проволоку – острым железом рвануло ногу. Но нельзя останавливаться. Позади чье-то тяжелое, прерывистое дыхание. Оказалось, догонял Мусиенко. За ним еще пять человек.

– Уходим по одному, – крикнул Григорий, – иначе засекут.

Только на рассвете, обессилевший, с окровавленными ногами, Григорий присел отдышаться. И тут вдруг понял, что никуда не ушел: все это время он лишь кружил по кустарнику!.. Послышался лай овчарок. Вытряхнув из карманов махорку, Григорий вновь побежал вдоль железнодорожного полотна в сторону Ястребинова.

До вечера отсиживался в кустах, а как стемнело – пробрался к крайнему дому. Заметив за изгородью старика, окликнул его.

– Не бойся меня, дед, – успокоил Дольников, – нет ли чего поесть да переодеться?

Старик насторожился:

– Ты летчик?

– Да.

– Проходи в избу...

Пока Григорий ел, хозяин тревожно посматривал по сторонам. Вдруг он с истошным криком кинулся во двор.

– Пленный! Пленный! Ловите пленного!

Дольников выскочил в окно и затерялся в посадках. Добравшись до стога с соломой, уснул.

На следующий день встретившиеся на дороге девчата проводили его в дом к хромому старику, партизанившему еще в гражданскую войну.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.