Главный герой этих заметок – один из замечательных людей нашего времени, известный гидростроитель Андрей Ефимович Бочкин. Коммунист ленинского призыва, он прошел замечательный жизненный путь от организатора тверской комсомолии до начальника строительства крупнейшей в мире Красноярской ГЭС. А. Е. Бочкин – заслуженный строитель РСФСР, Герой Социалистическрго Труда, лауреат Ленинской премии. В его «послужном списке» – борьба за хлеб и коллективизацию на Алтае, сооружение первых гидросистем в Среднем Поволжье, прокладка Невинномысского и Северо-Крымского каналов, первое перекрытие Енисея и возведение красноярского исполина, начальный этап строительства еще более мощной Саяно-Шушенской ГЭС...

Я познакомился с Андреем Ефимовичем лет десять назад. Регулярно, начиная с пуска первых агрегатов Красноярской станции, приезжал к нему в Дивногорск, собирал материалы о других его стройках, с огромным наслаждением слушал его самого, особенно когда нам выдалась совместная поездка по Енисею – от Саян до Таймыра. И каждый раз не переставал изумляться необычайной цельности его характера, глубине и самобытности суждений, удивительной верности раз и навсегда избранному делу.

Совсем недавно, в январе нынешнего года, я снова проехал по «бочкинеким» местам: побывал в Красноярске, Дивногорске. на строительстве Саяно-Шушенской ГЭС. Встретился с людьми, которые работали вместе с Андреем Ефимовичем, записал их рассказы о знаменитом «деде». Некоторые из этих рассказов-воспоминаний хочу предложить читателям «Смены».

Но прежде несколько слов о рассказчиках. Дарья Васильевна Васильева сама могла бы стать героиней увлекательной книги. Двадцать три года трудится она – вначале бетонщицей, затем мастером-инструктором – на сооружении энергетических гигантов Сибири: сначала Иркутской, потом Красноярской, а сегодня Саяно-Шушенской ГЭС. Ее редкое трудолюбие, исключительная дисциплинированность, требовательность к себе и другим были примером для ее товарищей. Такой же путь – от Ангары до Саян – прошел и Владимир Валентинович Поливщуков, первоклассный арматурщик, «человек-машина», как назвал его за безотказность и выносливость А. Е. Бочкин. Имя руководителя комплексной бригады Александра Никитича Лардыгина связано с важнейшими событиями на строительстве Красноярской ГЭС – от первого блока до последнего «куба»; он и сегодня трудится в Дивно-горске, возводит промышленные объекты и жилье. Олесь Григорьевич Грек, прораб, диспетчер и летописец Дивногорья, сейчас работает секретарем партийного бюро управления «Саянгэсстрой». Александр Львович Мукоед, пришедший на строительство города у Дивных Гор с первой партией комсомольцев-добровольцев и ставший позже заместителем начальника «Красноярскгэсстроя», сейчас работает первым заместителем председателя Красноярского крайисполкома. Самый молодой из рассказчиков – Сергей Коленков, лауреат премии Ленинского комсомола, руководитель комсомольско-молодежной бригады имени А. Е. Бочкина на сооружении энергетического исполина в Саянах. Я познакомился с ним во время укладки первого бетона левобережного котлована.

Дарья Васильева: «Если б снова начать...»

Я чувашка, приехала на строительство Иркутской ГЭС из села, что под Чебоксарами. Работала до этого в колхозе, сейчас он называется «Путь Ильича». Знаете, сколько я земли перепахала? Когда началась война, мне исполнилось двенадцать, так я всю войну и первые послевоенные годы – в поле, на лошадях. А свои огороды мы на себе обрабатывали. Сойдутся пять-шесть женщин, впрягутся, поставят какого-нибудь парнишку за плуг – и поехали. Некоторые свои сохи делали, деревянные, они вроде полегче. Хотели было на коровах пахать, так они молоко перестали давать, пожалели буренок... А сколько ржи и пшеницы я на себе перетащила! Несешь на «Заготзерно», ноги дрожат, вот-вот подкосятся... Это я на ваш вопрос: тяжело ли было на стройке? Конечно, тяжело, но и до нее не легче.

В Иркутск приехала в пятьдесят третьем, Бочкина тогда еще на стройке не было. Сначала – на разных работах, потом перевели в котлован. Людей собралось много, а техники, почитай, никакой... Даже кранов настоящих не было, вместо них паровая «шкода», которую топили углем. Работала она только в своем радиусе – не подъезжала и не отъезжала. Бетон перекидывали вручную, лопатами. Накидаешься так, что придешь с работы – есть не хочется. Завалишься в общежитии на постель, полежишь немного, а уж потом берешься ужин готовить. Но молодость брала верх, даже на танцы бегали...

Потом говорят: появился новый начальник стройки. Новый так новый, мне-то что, я и старого в глаза не видела. Но нужда заставила пойти в управление. Дочка у меня появилась, Саша, а жить негде: в общежитии с ребенком не положено. Пришла к начальнику, разревелась, а он: «Успокойся, расскажи толком». Позвонил в районе, там сказали, пусть приходит, возьмем в круглосуточную группу. И в самом деле взяли. Потом и комнатку дали с подселением – на три хозяина квартира. Получила я эту комнатку – и смех и грех. Хожу взад-вперед, своему счастью не верю. Сейчас подумаешь, вроде и радоваться особенно нечему было: одиннадцать квадратных метров, печное отопление, теперь такое и за квартиру не считают. Видно, счастье не только в метрах...

Столько Андрей Ефимович добра делал для людей, что и выразить нельзя. Работали мы на Иркутской в грязь и слякоть, в морозы сибирские... То пара нет, то бетон не идет, а кому охота задаром мерзнуть! Бочкин придет, соберет начальство: а ну, говорит, объясняйтесь перед народом, почему допустили такое. Сразу разберется, кто прав, кто виноват, всех по местам расставит. Нам тоже доставалось. Загородили как-то краном дорогу, приехал МАЗ со щитами, а проехать негде. «Нельзя, – говорит, – только о себе, о своей бригаде думать, вон сколько людей на стройке, всем дело делать надо». Или как-то подъехали сразу два самосвала с раствором, мы и разгрузили их в одну кучу. «А как теперь вибрировать будете? – спрашивает Бочкин. – Первый день работаете, не знаете, что бетон ровным слоем, по частям прорабатывать надо?» И сам за вибратор хватается, чтобы наша ошибка еще нагляднее была.

Я в Иркутске все время в женской бригаде работала, мужчины только приходили опалубку ставить и снимать. А вибраторы – по тридцать килограммов весом, чтобы поднять, хорошо позавтракать надо. Дали нам полегче, шестнадцатикилограммовые, но мы от них сами отказались: слишком маленький радиус вибрации, много не наработаешь. Вообще должна сказать, что женщины к делу относились как-то добросовестнее. Недаром Андрей Ефимович нас мужикам в пример ставил. Но женщина есть женщина: у той ребенок заболел, та с мужем не поладила, третья сама захворала. Андрей Ефимович в каждую нашу нужду вникал, ни от одной бабьей просьбы не отмахнулся. Может, мы и злоупотребляли его добрым характером, но он не обижался. Сколько он наших детей в садики, школы, а потом на работу поустраивал! Вовремя умел человека поддержать, а если надо, то и на путь истинный наставить. Добрый он и сильный, а народ любит таких.

Многих он из самых глухих низов до большой известности поднял, вывел, как говорят, на широкую дорогу. Спросите тех, кто прошел с ним все три стройки, поговорите с нашими Героями – Катей Скрюковой, Мишей Лесниковым, Сашей Маршаловым, с нашими орденоносцами и депутатами, кому они своей славой обязаны? Конечно, и сами старались, душу в дело вкладывали, но кто заметил, оценил, к награде представил? Много было на стройках чутких, партийных людей, и первый среди них – Андрей Ефимович.

Меня, простую женщину-чувашку, на двадцать третий съезд партии выбирала, конечно, краевая партийная конференция. Но первым слово сказал Бочкин. И на Всемирный конгресс женщин, что проходил в Москве, меня по его предложению направили. И к высоким правительственным наградам – орденам Ленина, Октябрьской Революции, Ленинской юбилейной медали – он, Бочкин, представлял. И дочке моей, Саше, когда выросла, помог поступить в институт по направлению стройки... А разве я одна такая у него была?

Довольна я своей жизнью, если бы снова пришлось начинать – другой и не надо. Три перекрытия – сначала Ангары, потом два раза Енисея – своими глазами видела, плотины от паводков спасала, первые агрегаты пускала, моя фамилия на мраморной доске у главных ворот Иркутской ГЭС... Много было трудностей, но счастья, радости – еще больше! Наверное, в каждом деле бывает так, но разве может что-либо сравниться с радостью строителей!

А Бочкину Андрею Ефимовичу передайте привет и пожелание долгих лет жизни. Скажите, я участок в тайге под дачку взяла, клубнику посадила, смородину. Пусть приезжает, будем чай из самовара пить... Только боюсь, не дадут нам спокойно почаевничать. Ведь столько у него друзей на Енисее!

Владимир Поливщуков: Иркутск – Дивногорск

Рассказать какой-нибудь интересный случай? Между прочим, Андрей Ефимович очень не любил всякие случаи, а тем более ЧП. Потому что в нашем деле они могли вызвать самые непредвиденные последствия.

Но бывало, конечно, всякое. И наше знакомство с начальником стройки состоялось при чрезвычайных обстоятельствах. Это было перед затоплением котлована на Иркутской ГЭС. Оставалось забетонировать три последних блока, и можно было перекрывать Ангару. Только сначала требовалось очистить территорию от остатков стройматериалов, конструкций, опалубки и прочего хлама.

Работа у всех была напряженная, особенно у сварщиков. Тут уж не до соблюдения техники безопасности, лишь бы успеть к сроку. И вот результат: загорелась гидромонтажная опалубка. Все перекрытия тогда были подвесными, висели на каркасах – не хватало железобетона. К тому же дикие сквозняки – эта часть плотины находилась как бы в искусственной трубе...

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.