Спринтер Головкин

Сто метров прошел он в 11,1 секунды.

В начале лета 1935 года воентехника Головкина, успешно окончившего школу и оставленного в ней преподавателем, вызвали в спорт-сектор Центрального дома Красной армии. Ему предложили выступить на первенство Москвы. До сих пор Головкин только, с трибуны видел лучших советских спринтеров. Мог ли он еще год назад мечтать о встрече с Люлько на старте? И вот они встретились: испытанный спринтер страны, бегающий уже около десяти лет, в совершенстве владеющий маховой техникой, и 20-летний физкультурник с несколько подозрительной по стремительности спортивной биографией.

В этот день знатоки спринта на трибунах говорили:

- Бегуном надо родиться, это верно. У этого красноармейца исключительные способности. Но как может устоять его примитивная ударная техника перед блестящим стилем чемпиона СССР?

Головкин думал так же и поэтому не слишком надеялся на победу. Старт дали пяти бегунам. Люлько бежал через одну дорожку от Головнина, и всю дистанцию Головкин ощущал его великолепную быстроту. Люлько был первым, со временем - 11,4, Головкин - вторым, со временем - 11,7.

Чемпион СССР сразу почувствовал в молодом бегуне (средний рост, атлетическое сложение, огромный запас нервной энергии) серьезного соперника.

В конце того же лета Головкин, готовясь к армейским соревнованиям, начал тренироваться под руководством Дьячкова. Бегун, имеющий уже всесоюзное имя, впервые изучил спринт по четырем основным элементам: старту, первым движениям, бегу и финишу.

И тогда Головкин убедился, что спортивная наука вскрыла тайные пружины бега. Он узнал, что бег - это серия незавершенных падений. Сила земного притяжения заставляет тело падать, но каждый раз вынесенная нога останавливает падение и бросает тело вперед.

Первые пять-шесть метров после старта тренер учил его сознательно укорачивать шаги. Это требовало большого искусства, и смысл был в том, чтобы постепенно переключиться на третью скорость. Так, шофер никогда не пустит с места автомобиль полным ходом. Тело выпрямляется, оказывается, только на 21 - 27-м метре, и только тогда можно развить максимальную быстроту.

Так, постепенно изучая на дорожке бег, понял Головкин всю его сложность. Он узнал от тренера, что, в то время как лучший в мифе стаер-бегун на длинную дистанцию Нурми пробегает в час 19 километров, спринтер, если бы ему удалось продержаться в течение часа, пробежал бы 33 километра. Английский физик Хил определил эту скорость с помощью специальных приборов. Но все дело в том, что спринтер максимальную скорость может держать только на протяжении 13-14 метров. И чем напряженнее, ударное бег, тем скорее угасает скорость бегуна. Вот почему маховая техника, равномерно распределявшая напряжение по дистанции, дала возможность значительно улучшить спринтерские рекорды.

Один из лучших английских спринтеров, Абрагамс, утверждает: для того чтобы отрегулировать свое тело на скорость, привести его в состояние «фит», как говорят англичане спринтеру нужно потратить два-три года.

В сентябре на сборе мастеров, на глазах у самых квалифицированных судей и секундометристов, Головкин пробежал сто метров в 11,1 секунды.

Технику бега он не изменил, но от забега к забегу сбивал десятые доли секунды, и этот исключительный рост не мог не вызывать сомнений. То, что давалось лучшим спринтерам в год-два, того Головкин достигал в течение месяца. Но самое замечательное было еще впереди. 18 октября 1935 года из Ростова на Дону, где проходили армейские соревнования, пришла в Москву телеграмма: командир Головкин пробежал сто метров в 10,6 секунды. Это на одну десятую улучшало всесоюзный рекорд, поставленный еще в 1929 году командиром Корниенко. Много споров было вокруг этого результата. Рекорд Головкину не зачли, признав, что спринтер бежал по ветру.

В том году Головкину не удалось доказать, что ветер здесь не при чем. Но в июне 1936 года на матче трех городов Головкин впервые вышел из 11 секунд. Сто метров были пройдены в 10,8 секунды. Однако это было опять вне Москвы, опять без Люлько. Только в августе опять встретились на стадионе «Динамо» лучшие спринтера с молодым бегуном Головкиным. Это было крупнейшее соревнование сезона: всесоюзное первенство по легкой атлетике. Здесь должен был решиться затянувшийся спор двух спринтеров. 20 августа в шестом забеге Головкин был первым, со временем - 10,8. Но в восьмом забеге бежал Люлько, и секундомеры показали 10,7. Через полчаса, в полуфинале, Головкин напряг все силы для того, чтобы сбросить еще одну десятую, но потерпел неудачу, повторив свое прежнее время. Оба бегуна вышли в финал.

На следующий день на беговой дорожке перед переполненными трибунами стадиона «Динамо» показались пять бегунов. Внешне они были спокойны, но каждый из них с трудом сдерживал огромное напряжение. Никогда еще Головкин не волновался так перед стартом. Минут за двадцать до начала он попробовал выйти размяться, но один вид черной смоляной земли вызвал в нем озноб, и Головкин поспешил вернуться в раздевалку. В сознании утомительно вертелось одно только слово: «скорей, скорей, скорей...»

Теперь он не мог уже бежать с прежней беззаботностью. Он знал, как трудно ему будет бороться с лучшим бегуном Ленинграда Козловым, в совершенстве владеющим маховой техникой, он знал также, что еще ни разу не удалось ему побить Люлько.

Головкин так волновался, что не мог вырыть ямок для упора. Ему помог Демин. Бегуны заняли свои места. По первой дорожке шел Люлько, по последней - Головкин. Головкин знал, что Люлько где-то рядом и тоже готовится к бегу, но он так и не успел разглядеть его. Стартер поднял в воздух пистолет. Бегуны присели, только кончиками пальцев и носками ног касаясь земли. Но прежде чем раздался выстрел, Люлько рванулся с места. Люлько, который славился своей выдержкой, был виновником первого фальстарта. Снова присели бегуны, и снова фальстарт Люлько. Еще один преждевременный рывок, и его снимут с забега. Теперь Головкин знал, что фальстартов больше не будет, и хотя он знал, что вокруг десятки тысяч людей, он ничего не видел и не слышал. И Люлько не было рядом: он забыл о нем. Только далеко впереди он видел тонкий просвет белой ленты. За ней снова свет и шум голосов...

- Внимание!

И прежде чем до сознания донесся глухой выстрел, тело подхватило приказ «арш», и Головкин сорвался с места. В это мгновение он вдохнул полной грудью воздух, которого должно было хватить на все время бега.

В ряд, слитно, неслись пять человек. Головы наклонены вперед, и подбородки подтянуты к груди. Расслабив все мышцы, широким размашистым шагом несся вперед Люлько. Напряженно, мелко семеня, бежал Головкин. Тридцать метров позади. И никто из бегунов не может вырваться вперед. Но вот впереди голова Люлько, впереди его плечи... Еще метр... Между ним и остальными просвет. Но по другую сторону дорожки вырывается вперед Головкин. Финиш близко. Все труднее поддерживать скорость, голова готова запрокинуться назад, судорога вот-вот стянет мышцы...