В Англии, в курортном городе Брайтоне, происходило открытие съезда английской консервативной партии. Огромный зал городской ратуши был переполнен делегатами облачившимися по случаю съезда в парадную одежду: фраки и белоснежные манишки мужчин чередовались с парижскими туалетами и бриллиантами женщин. Десятки знатных особ Британской империи, представителей старинных аристократических фамилий, почтили своим присутствием съезд, на котором должны были обсуждаться весьма важные вопросы внутренней и внешней политики Англии. Эти вопросы касались, в частности, англо-советских отношений.

Перед эстрадой, на которой были отведены места для президиума съезда, поставили длинный стол для представителей английской и иностранной печати. За столом устроилось несколько десятков корреспондентов: наряду с англичанами здесь были канадцы и австралийцы, немцы и французы, японцы и американцы, Корреспондент лейбористской (меньшевистской) «Дейли геральд» мирно сидел рядышком с одним из редакторов консервативной «Морнинг пост»,

а известный журналист из либеральной «Манчестер гардиан» весело беседовал в ожидании открытия съезда со своим коллегой из твердолобой «Дейли мейль».

Незадолго до открытия за столом печати появился еще один журналист; к нему подошел глава прессбюро консервативной партии и, вежливо осведомившись о его здоровье, спросил, какую газету он представляет.

- Московскую газету «Правда», - гласил ответ.

Чиновник консервативной партии моментально потерял свою благопристойность. Он засуетился, побежал куда-то и, вернувшись, прегрубо сообщил, что корреспондент «Правды» должен немедленно убраться и больше не возвращаться. Спрошенный о причинах столь негостеприимной встречи, он довольно сбивчиво объяснил, что за столом представителей печати не осталось свободных мест: пустовавшие там стулья были якобы заняты заранее журналистами, прибытия которых следует ожидать с минуты на минуту.

- Если только за этим дело стало, - невозмутимо ответил корреспондент «Правды», - то я согласен устроиться и на местах для делегатов. - И он пересел на свободное кресло в первом ряду мест, отведенных для делегатов съезда.

Тем временем инцидент стал привлекать внимание в зале. Джентльмен во фраке в первом ряду кресел, рядом с которым устроился корреспондент «Правды», принялся громко выражать свое негодование по этому поводу. Тогда чиновник из прессбюро, убедившись в упорном нежелании советского корреспондента покинуть зал и боясь нараставшего «скандала» (англичане из так называемого «общества» очень не любят «скандалов»), сдерживая бешенство, потребовал, чтобы нежеланный гость вернулся за стол печати. Там представителю «Правды» было, наконец, указано свободное место, которое так-таки оказалось никем не занятым.

Вообще мест сразу обнаружилось более чем достаточно, ибо вокруг советского журналиста образовалась пустота. Остальные газетчики его явно чурались и лишь на третий день съезда привыкли настолько, что стали потихоньку обмениваться с ним кулуарными слухами. Делали они это с оглядкой, чтобы, чего доброго, их не поймал на месте преступления рассвирепевший глава прессбюро.

В отместку корреспонденту «Правды» чиновники из консервативного прессбюро обругали его в своих изданиях. Несколько консервативных газет поместило специальные заметки о советском госте на конгрессе консерваторов, в которых наградили его всяческими нелестными, на их взгляд, эпитетами. «Морнинг пост» озаглавила свою заметку: «Комиссар Москвы на конгрессе консерваторов». Впрочем, советскому журналисту подобные эпитеты казались отнюдь не обидными.

Мы рассказали об этом случае потому, что он до некоторой степени иллюстрирует особое, единственное место, занимаемое «Правдой» в международной печати. На брайтонском съезде английских консерваторов присутствовали десятки представителей газет всего мира, принадлежавших к разнообразным политическим течениям. Но стоило показаться корреспонденту «Правды», как возникла буря в стакане воды.

«Правду» знают во всем мире: в Англии и в Испании, в Китае и в Индии, в Бразилии и в Мексике. Буржуазия боится и ненавидит «Правду». Зато с каким восторгом говорят о «Правде» в рабочих кварталах Лондона и Парижа, в доках Нью-Йорка и Роттердама, в окопах Мадрида и в антифашистском подполье Берлина! Однажды в одном из портовых городов далекой Панамы (Центральная Америка) мелкий телеграфный служащий подробно пересказал автору этой статьи основные этапы развития «Правды», которые он, этот служащий, узнал случайно и надолго сохранил в памяти.

История буржуазной печати знает немало гнуснейших афер, немало скандальных процессов. Буржуазные газеты служат интересам эксплуататорских классов; каждая из них обычно тесно связана с той или иной группой капиталистов. Так например издатель лондонской «Дейли экспресс» лорд Бивербрук является владельцем крупнейших лесопромышленных предприятий в Канаде; поэтому не удивительно, что на страницах «Дейли экспресс» никогда не угасает агитация против советской внешней торговли и, в частности, против советского лесного экспорта.

«Короли» буржуазной печати замешаны в отвратительнейших преступлениях против человечества. Известно, что крупнейший издатель Соединенных штатов Америки, Херст, близкий друг и покровитель властителей фашистской Германии, построил свое могущество на кровавых преступлениях. Однажды Херст спешно командировал крупного американского художника в одну страну, международное положение которой было в то время очень напряженным; художник получил специальное задание - делать военные зарисовки для печати Херста. Прибыв на место, художник обнаружил, что хотя положение и было в достаточной степени тревожным, но до войны было еще далеко. Он сообщил об этом Херсту и вскоре получил от него телеграфный ответ:

- Вы заботьтесь о рисунках, а о войне я позабочусь сам! - таков был смысл циничной телеграммы Херста. Действительно, вскоре разразилась война.

Когда американский писатель Эптон Синклер написал книгу о нравах буржуазной печати, о» озаглавил ее «Медная марка». В американских домах терпимости продаются в кассах медные жетоны; такой жетон дает право на обладание проституткой. Писатель избрал название этого металлического значка («Медная марка») заголовком своего труда о печати потому, что буржуазная печать олицетворяет продажность. Буржуазная печать - точный слепок капиталистического строя, основанного на эксплуатации, насилии и обмане.

В противовес ей «Правда» и возглавляемая последней пролетарская печать - светоч великой правды рабочего класса. Достаточно указать на большевистскую борьбу «Правды» за укрепление успехов социалистического строительства в СССР, против заклятых врагов советского народа - троцкистов, против фашистских варваров и поджигателей мировой войны.

К голосу «Правды» прислушивается весь мир. Ее авторитет как органа Центрального комитета могучей Всесоюзной коммунистической партии (большевиков) столь велик, что даже буржуазные газеты вынуждены передавать своим читателям мнение «Правды» по основным вопросам социалистического строительства в СССР и международного положения. Столбцы европейских, американских, азиатских газет и журналов пестрят заметками, начинающимися со слов:

«Московская «Правда» пишет...»

«Орган коммунистической партии «Правда» заявляет...»

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.