Творческие будни белорусских музыкантов

Группа «ПортМоне». Трое крепких мужчин играют философскую музыку без слов. Состав: перкуссия, бас, аккордеон. Получается нечеловечески красиво и печально.

Андеграунду, как известно, вредят три вещи: свобода в обществе, деньги и возможность самореализации. К счастью, в Минске ничего этого нет. Пытаясь постичь феномен белорусского андеграунда, которым уже давно наслаждаются Россия и Европа, Александра Романова прошла все круги ада: посетила концерты, репетиции и интервью с музыкантами.

Я почти не разбираюсь в альтернативной музыке своей страны. Даже больше: я ненавижу ее. Потому что люблю тишину. Зато я дружу с белорусским музыкальным критиком. Ее зовут Татьяна Замировская. У нее тонкие черты лица, она ведет блог и недавно выпустила книгу рассказов «Жизнь без шума и боли». Замировская считает, что в Белоруссии живут сразу четыре гениальных коллектива: «ПортМоне», «Серебряная свадьба», «Гурзуф» и «Кассиопея». По ее словам, «ПортМоне» – это гении в музыке, в которой я никогда не буду разбираться. О них писал Артемий Троицкий в журнале «Космополитен». Что касается группы «Кассиопея», то они недавно заключили контракт на пять лет с русским лейблом «Снегири», а группу «Гурзуф» я когда-то видела на сцене: там были очень красивые мужчины, которые играли на баяне и барабанах. Еще я знаю, что женским лицом белорусского андеграунда называют лицо Светланы Бень из «Серебряной свадьбы». Недавно ее стали называть белорусской Эдит Пиаф, хотя Пиаф не пела про «природу чемодана», и в ее оркестре никто не играл на стиральной доске. Раньше Бенька училась на пятом курсе Академии искусств, а получив диплом, стала работать в театре кукол. И еще она замужем за мужчиной из группы «Гурзуф». Я очень хотела встретиться с Эдит Пиаф, но Замировская сказала, что «Серебряная свадьба» – это все-таки игра, поэтому встречаться нужно с группой «Кассиопея». Идиотизм – их стиль жизни.

– Музыканты там ужас какие прелестные фрики, – объяснила музыкальный критик. – Они сами все сгенерируют, и тебе на их примере будет понятней феномен белорусского андеграунда в целом.

Ближайший концерт в Минске «Кассиопея» играла в клубе «Граффити». Найти клуб очень просто: он находится сразу за гаражами и официально называется «Буфетом 2-й наценочной категории». Я не была там пару лет, и помню лишь, что мой приятель-журналист ездил с милиционерами на съемки криминальной хроники именно в «Граффити».

За два часа до концерта Замировская позвонила и печально сказала, что в «Граффити» не осталось мест, и нас теперь туда не пускают, потому что надо было аккредитоваться заранее.

– Фигня! Дай мне телефон организаторов, – легкомысленно сказала я. Но арт-директор клуба Ян Бусел объяснил, что сегодня пройти в «Граффити» можно будет только через его труп. Я в сердцах воскликнула:

– Вы что, Национальное собрание Республики Беларусь?

– В Национальное собрание вы бы, может, прошли, к нам – нет, – невозмутимо ответил Бусел.

Я терпеть не могу ситуации, в которых с людьми невозможно договориться. Естественно, я тут же села в машину и помчалась на этот чертов концерт – чтобы посмотреть, что из этого выйдет.

Все люди в «Граффити» были нетрезвыми, и всех их, в отличие от меня, пускали внутрь. У входа я встретила саксофониста группы «Аддис-Абеба». Он пообещал сделать что-нибудь, чтобы Бусел сжалился и дал мне аккредитацию. Дверь в зал постоянно открывалась, и даже я заглянула туда, надеясь рассмотреть самую авангардную белорусскую группу. На сцене стояли три мужика в шапках Зайчика, Мишки и Лисенка. «Что же делается на этом свете?» – подумала я. Тут вернулся саксофонист:

– Я сделал все, что мог. Не знаю, что ты наговорила им по телефону.

«Не надо было про Национальное собрание!» – подумала я и в отчаянии набрала номер музыкального критика Замировской:

– Таня, объясни мне, что за идиотизм творится в стране?

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.