…Со многими неизвестными

Они вышли в коридор. Но дверь напротив оказалась закрытой.

— Эх,— вздохнул Лобанов.— Ушли обедать. Придется пойти и нам. Кстати, расскажешь, чего там Ибрагимов сообщил.

Спускаясь по лестнице, Сергей опять попытался вспомнить, что же такое мелькнуло у него в голове перед тем, как позвонил Ибрагимов. О чем он думал в тот момент? Кажется, о Нине, о ее судьбе, о том, что ее кто-то обманул, запугал... Нет-нет. Это он уже уходит в сторону. Да, он думал о Нине. Девятнадцатилетняя девочка. Как можно брать таких кассирш? Впрочем, честность не возрастное понятие. Да, но она наивна, доверчива, неопытна. Это все-таки проходит с возрастом... А, черт! Он опять ушел в сторону... Итак, он думал о Нине... и еще о тех, кто за ней ухаживал... и тогда... Ну, конечно!.. Он подумал об Урманском! Как он волновался, передавая свой разговор с Ниной! И все время откашливался. Так, так. А тут еще письмо Алека. И этот адрес! Да! Надо еще раз поговорить с Георгием!..

Но после обеда они все трое вместе с Жаткиным прежде всего направились в НТО. Володя просто сгорал от нетерпения.

— Я ручаюсь, что Семенов не мог написать сам себе письмо! — запальчиво говорил он, все время вырываясь вперед, пока они шли по коридору.— Ручаюсь. Тамара врет!..

— Ну, значит, Алек написал,— посмеиваясь, сказал Лобанов.— Кто же еще, по-твоему?

— У меня, Александр Матвеевич, есть на этот счет...

Но тут они подошли к лаборатории, и Володя открыл дверь.

Старший эксперт-почерковед вынул из папки лист с заключением экспертизы и протянул его Лобанову.

— Прошу вас. Тут все написано,— сдержанно сказал он.

Экспертиза подтверждала, что почерк, которым было написано письмо к Семенову, ни по одному признаку не совпадает ни с почерком самого Семенова, ни с почерком, каким написано объяснение Алека Гамидова.

— Что и требовалось пока доказать,— сказал

Лобанов, вслух прочитав заключение, и посмотрел на Жаткина.

— Кстати,— заметил эксперт,— возьмите уж и второе наше заключение по этому делу. Пусть все у вас будет.

— Это какое? — удивился Лобанов.

— На прошлой неделе. Сравнение почерков телеграммы, письма в Волгоград и бланка в гостинице. Помните?

— А-а. Помню, помню. Ну, давайте.

— Там, если не ошибаюсь, оказался один почерк? — спросил Сергей.

— Да. И, видимо, Прохорова,— подтвердил Лобанов, укладывая лист с экспертизой в папку, где уже лежало первое заключение.

— Одну минуту.—Сергей остановил его руку.— Я вас попрошу,— обратился он к эксперту,— сравните и этот почерк с письмом к Семенову. Прямо сейчас. Это нетрудно?