Однако что могло им дать будущее, когда они все имели? И тогда они затосковали. А потом даже стали нервничать.

И однажды, когда ночные сумерки еще не прогнала утренняя заря, в Неведомом городе тихо скрипнули тысячи дверей. Люди понесли свое легкое счастье на площадь. Они сложили его в мешок. А мешок накрепко завязали нейлоновым шнурком и бросили посреди площади.

И тогда вновь растворилось окно самого высокого этажа.

– Уже светает! Посмотри, Кассиопея поблекла. Она напоминает мне руки влюбленных, поднятые навстречу будущему. И ее рука в его руке.

– Нет, милый... Моей там уже нет. ...Он шел по розовому от зари городу. Дома

стояли молчаливо и четко – ни единого полутона...

Застучали колеса трамваев, которые не спеша выезжали из своих ночных убежищ. Трамваи еще не успели согреться и глухо подпрыгивали на стыках...

– Эй, дружок! Юноша обернулся.

Это был тоже юноша. Он нес мешок, завязанный нейлоновым шнурком. – Не желаешь ли радугу в косу своей любимой?

– Косу ее все равно расплетет другой...

– Может, хочешь пару белых лебедей?

– Пусть лебедь любит лебедку на воле...

– Тогда возьми вишен из сада своего детства...

– Чтобы кто-то налепил из них вареников?

– Но вареники любят дети... Хочешь, я подарю тебе этот город?

– Если ты так щедр – подари мне кусочек неба, который виден из окна самого высокого этажа.

...Мой сон о тебе не кончается.

Старый мастер

Мастер был стар и всеми уважаем. Слава давно уже склонила перед ним свою непокорную голову, а почитатели, как верная стража, охраняли признанного метра от нечастых укоров смельчаков. Его скрипки считались образцом совершенства, и играть на них стремились самые выдающиеся музыканты. Мастера сравнивали с горным орлом, одиноко и гордо парящим в небесах искусства. Он и в самом деле походил на орла – высокий, с пристальным взглядом из-под черного разлета бровей.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.