Продолжая свои изыски, ученые должны будут объяснить еще один казус: в начале 2000-х на новогоднюю арену вновь вернулись пластиковые имитаторы. Сначала скромно, бочком, потом – хамовито расталкивая редеющих соседок. Это и вовсе необъяснимо, поскольку искусственные елки не стали дешевле и уж точно – красивее. А граждане вряд ли стали больше заботиться о сохранности еловых лесов. Так что экологический мотив тоже отпадает.
Остается одно: генетическая память. Дремучий страх перед нездешним пахучим деревом вновь овладевает российским жителем. Как будто в пику идиотской петровской реформе, насильственной европеизации все в едином порыве побросали топоры и бросились доставать с антресолей пластиковую сироту-невесту, укрывать мишурой и запихивать в треножник. Она-то про смерть не напомнит, не уколет, не осыпется, горемыка, на паркет. Спокойно с ней живется, тепло. Поставил в угол – и не замечаешь.
А еще через десяток лет про елки вообще забудем. Вернемся в допетровское состояние – и слава богу. Санки, гулянки, вертеп.
В 1-м номере читайте о русских традициях встречать Новый год, изменчивых, как изменчивы времена, о гениальной балерине Анне Павловой, о непростых отношениях Александра Сергеевича Пушкина с тогдашним министром просвещения Сергеем Уваровым, о жизни и творчестве художника Василия Сурикова, продолжение детектива Георгия Ланского «Синий лед» и многое другое.
Ксения Тимошкина постигает теорию физкультуры
Творческие будни белорусских музыкантов