После окончания университета проработал лето в партии на Алтае. Потом настала пора геологию на время оставить.

Служил он в погранвойсках – в Туркмении. Подвигов не совершал – на нарушителей заставе явно «не везло». После демобилизации Валентин приехал в подмосковный Академгородок – Черноголовку. Разумеется, не просто так: как раз тогда в Институте физики твердого тела была организована лаборатория экспериментальной минералогии. Позже лабораторию преобразовали в институт.

Однако научной должности для Федькина поначалу не нашлось. Предложили лаборантскую, на которую дипломированный специалист, не колеблясь, согласился. Так он стал тринадцатым по счету сотрудником лаборатории.

Здесь, пожалуй, самое время сделать отступление, чтобы объяснить, что же такое экспериментальная минералогия. Геология была веками наукой наблюдательной. Но вот веяния и потребности времени привели к необходимости экспериментальной проверки теоретических моделей в лабораториях. Таких, как модели Коржинского и его последователей.

Но эксперимент в геологии – возможно ли такое? Действительно, геологические понятия времени сродни астрономическим. Земля развивалась сотнями, тысячами веков. Сжать эти сроки могут разве что писатели-фантасты. И вот теперь геологам предстояло оборудовать «машину времени» в лаборатории.

Как обмануть природу? Как воссоздать и физико-химические условия земной коры, где одно только давление доходит до сотен и тысяч атмосфер? Тогда, у истоков нового направления, решения загадок казались столь глубоко и надежно упрятанными, сколь и ядро самой Земли.

Делали в то время обмотки для нагревательных печей. Или, как говорят, «мотали печки». Так вот, «старшие», получая печку, всегда спрашивали: чья? Бытовала поговорка: «Счастлив тот, кому достанется Федькина печка». Все ж навыки экспериментатора и умельца пригодились ему по-настоящему много позже. А именно – сейчас, когда Валентин Федькин, победоносно «покончив» со ставролитом, работает уже над новой темой. С которой дела у него идут пока не так уж хорошо. Но вернемся к «истокам». Именно тогда он впервые реально вкусил и соль и патоку эксперимента.

Через несколько лет он поступил в аспирантуру. Профессор А. А. Маракушев, его шеф, сформулировал задачу «просто»:

– Вот тебе ставролит, посмотри и разберись.

И он начал разбираться

А почему, собственно, ставролит? Ведь были и есть другие минералы-индикаторы? Пусть не столь эффектные, но, очевидно, не менее интересные.

Да, есть. Но дело в том, что ставролит достаточно хорошо известен и описан.

Значит, все прекрасно! Можно полагать, что, взобравшись теперь на созданный учителями прочный фундамент современной теории, удастся соорудить на нем из крестового камня эдакий «телескоп»? И заглянуть с его помощью в глубь геологических эпох?

В конечном счете, так оно и вышло. Работа была отлично выполнена, обрела наглядную и респектабельную форму объемистой монографии и высоко оценена. Но только что к этому вело?

Год за годом собирал Валентин материал и добыл практически все известные науке сведения о минерале. Но сами по себе эти сведения были описательными, разрозненными и часто противоречивыми. А потому мертвыми. Предстояло найти живые связи между ставролитом и минералами его окружения с тем, чтобы узнать термодинамические условия образования горных пород. И проторить путь другим – для поисков земных кладов. Предстояло провести дополнительные исследования физико-химических и различных специальных свойств ставролита, многое добавить из своих личных записей, привезенных с «поля».

Он был в чем-то подобен скульптору, под рукой которого оживает мертвая гранитная глыба. Однако, чтобы «разговорить» свой ставролит, будущему лауреату премии Ленинского комсомола пришлось опровергнуть не только многие классические, хрестоматийные сведения о минерале, но и буквально камня на камне не оставить от его прежней химической формулы.

Много лет на то ушло. Нехоженые дороги, звавшие его, юношу, оказались далеко не такими короткими и романтичными. Помните из его письма: «А весь смысл в том, чтобы идти против ветра»? Он и подтвердил это. Но то была уже романтика настольной лампы.

А работает Валентин легко, непринужденно. Во всяком случае, так считают коллеги. Жалобы, вздохи, суета – это не про него. Кажется, и внутри себя сформировал он некий «психологический алгоритм» именно такой работы. Хотя и отрешенность до «крестиков в глазах» и умение бороться – все это живет с ним и в нем. Но только богатство нашего языка позволяет обозначать это иными словами. Или не обозначать вовсе. Так что, пожалуй, не стоит присваивать ему титул «Рыцаря крестового камня».

Голосовали тайны

Он отнюдь не выглядит старше своих тридцати пяти. Моложе? Наверное, тоже нет. Вот только глаза: доверчиво добрые, мальчишеские. Хорошо представляю его себе в полевой форме геолога: образ жизни оставил, конечно, здесь свой след. Во всяком случае, ученый секретарь Института экспериментальной минералогии АН СССР сух и вполне спортивен.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.