– В честь чего это?

– В честь нашего с тобой дня. Куда мне наряжаться? Некуда. Вот я и придумала, чтобы ты увидел меня нарядной. Правда, я не хуже других?

– Даже чуть-чуть лучше.

– Ах ты, негодяй!

– Чуть-чуть и еще немножко.

– Ты спи, а я пойду наверх, насобираю ромашек. Хочу сплести себе венок. Представляешь, как глупо будет выглядеть венок из ромашек на седой башке. Прелесть!

Нина, балансируя, пошла по уступу – ветер качал ее макси-платье, как колокол, а Рудаков завалился на совсем уже горячий песок.

Семен Петрович проснулся от жары и от предчувствия чего-то необычного, нехорошего. Пот заливал ему глаза, спина и ноги горели. Странно, почему Нина не накинула на него чего-нибудь? Так ведь можно сгореть.

Рудаков приподнялся, быстро осмотрел бухту в поисках девушки и не поверил своим глазам. Такая фантастическая картина открылась перед ним. В бухте Радости пришвартовалась маленькая яхта, на носу ее стоял высоких! крепкий парень и протягивал руку Нине, которая делала безуспешные попытки в своем макси-платье перепрыгнуть с берега на яхту. На ее седом парике глупо красовался венок из репейника и ромашек.

Яхта была чистенькая, белая, с треугольным синим парусом. На борту черной краской выделялась крупная надпись «Надежда». На корме лежали какие-то яркие тюки, спеленутые нейлоновыми веревками, наверно, палатка и другие принадлежности.

– Ну, смелее! – говорил парень.

– Ах! Ой! – смеялась Нина. Наконец ей удалось вскочить в яхту.

Только теперь Рудаков как следует рассмотрел яхтсмена. Был он загорелый до

черноты, русые волосы спадали на плечи, глаза голубые, в сухом, тренированном теле угадывались железные мускулы-тросы. На вид ему можно было дать года двадцать два, двадцать три.

И тут оба разом увидели Рудакова. Наверно, со стороны Семен Петрович представлял из себя не очень эстетическое зрелище. Он стоял на коленях, весь вывалянный в песке, с опухшим от сна лицом, в красных рубцах от долгого лежания, и ветер шевелил его черные, длинные, но уже начавшие редеть, полные песка волосы.

Яхтсмен сразу же отвернулся, делая вид. что ему надо поправить какую-то снасть, Нина же замахала руками.

– Я сейчас вернусь! На полчасика! Не скучай здесь! Я тебе сварила кашу... В котелке...

«Она не вернется», – подумал Семен Петрович. Он прошел по уступу и стал подниматься на вершину скалы. Горячая тропинка, голая, без травы, усеянная пылью и камнями, обжигала подошвы босых ног, но Рудаков не замечал этого. Тело отошло ото сна, сердце билось тревожно, упруго, и он за пять минут взбежал на скалу.

Безграничный, наполненный ветром простор открылся его глазам. Все отсюда казалось мелким: и редкие деревья на берегу реки, и камыши, и дорога на лугу, и копны сена, и синяя-синяя полоска воды среди разноцветных берегов – один зеленый от травы, другой белый от мела. Но особенно мелкой была яхта. Семен Петрович даже не сразу нашел ее. Синий парус слился с рекой, и только белое пятнышко корпуса трепыхалось посередине реки, как солнечный зайчик.

«Уплыла! AХ, черт возьми! Все-таки уплыла!»

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• …
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• 11
• 12
• 13
• 14
• …
• 17
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.