Досрочно открыть стрельбу Ярмалюк не позволит даже Главному — вот за это его уважал Родион, это и держало при нем. Был такой случай. Пригласили на охоту одну компанию. Правильней сказать, пригласил Ярмалюк Директора, надеясь что-то выпросить, а тот прихватил с собой каких-то приятелей или знакомых — охота так охота. Один среди них оказался уж больно суетлив. А тут еще прямо перед лодкой выводок проплыл, утки упитанные, плыли лениво и смело, не обращая на них внимания. Тот, нервный, не удержался и пальнул. За полчаса до начала охоты. Ничего не сказав, Ярмалюк развернулся и погреб обратно. Греб он шумно, не боясь нарушить тишину, потому что ее и так рвали сотни выстрелов. Родион с пассажирами послушно плыл следом. Так у них было принято, на всякую там самодеятельность Родион не имел права. Принимая его в лесничество, Ярмалюк заявил: «Хватит, слышишь. Жил ты до сих пор, как хотел. А теперь будешь жить, как нужно».

О том, что охота не состоится, гости поняли только тогда, когда лодки, протаранив стену камыша, снова уткнулись в берег.

— Выходите, — сказал Ярмалюк. — Охота отменяется.

А там, на другом берегу, который не считался заповедным, продолжали хлопать и хлопать. От частых выстрелов дрожали небо, земля, вода и камыши.

После удачной охоты Директор, наверное, пообещал бы для лесничества какой-то дефицит, а теперь дудки, но простить нарушение порядка Ярмалюк не мог. «Хотя, — думал тогда Родион, — если трезво рассудить, то разве что-нибудь в мире изменится, если сезон откроется на полчаса раньше? Только и всего, что убьют на какой-то десяток уток больше. А когда все начнут палить, сколько их, бедных, погибнет...»

Неожиданно из тумана вынырнул берег. Стараясь не хлюпать, остановили лодку. Первым ступил в воду Ярмалюк, показывая, что тут мелко, а за ним Родион. Вдвоем подсобили гостю. Вылезая, тот сопел и весело ругался шепотом.

Участок берега, на который они выбрались, был болотистый, поросший камышом. Он примыкал к заповедной зоне, собственно говоря, сам он тоже считался полузаповедным. Оказываясь здесь. Родион как будто слышал у себя за спиной глухое роптание сотен охотников, с завистью посматривавших на безлюдный берег...

...А потом он уехал в новую зарубежную командировку, поднялся на новую ступень в славе, потому что его хлопцы тоже оказались способными учениками. А вот в Африке Родиону впервые не повезло. Он сам быстрее научился метко стрелять из их раскрашенного лука, чем они из винтовки. «Зачем им понадобилась стендовая стрельба? — спрашивал сам себя Родион. — Во все времена ведь обходились луком. В мире и так много пороха взрывается...»

Вернувшись после той неудачной командировки домой. Родион вскоре понял, что о нем как-то вдруг забыли. Ну и пусть. Такая уж их, тренеров, судьба. Впрочем, у спортсменов тоже: пока приносят победы и очки, до тех пор на гребне славы. Никого так быстро не забывают, как не оправдавших надежд тренеров.

И повело Родиона в ту сторону, где еще недавно мог бы себя увидеть разве что в дурном сне.

Случилось это давно.

Он не раз проклинал тот день, когда зашел на тренировку. Какая-то неодолимая сила потянула. Родион встретил там много чужих парней. Были, впрочем, и знакомые. Те наскоро здоровались кивком головы, но ни один из них не подошел, не спросил, не поинтересовался его житьем-бытьем. Тот, кто не оправдал надежд, становился как бы прокаженным, к которому боялись прикоснуться.

Толкнул же его черт сделать замечание новичку, вовек себе этого не простит. Новичок смерил Родиона колючим взглядом и сказал: «Что ты в этом понимаешь? Не мешай...»

Этот новичок не знал его, Родиона!

Он даже не догадывался, что это его имя когда-то скандировала тысячная толпа: «Ро-ди-он! Ро-ди-он!..»

Страшная обида, словно внезапная боль, передернула его. Родиону хотелось кого-то обругать, затеять скандал... Вон стоит тренер, с ним когда-то начинали на стенде, вместе ездили на соревнования — то противниками, то в одной команде, а теперь он словно обо всем позабыл. Хорошо, что сегодня при встрече буркнул: «Привет, Родион! Как живешь?..» И не стал слушать, что ему Родион ответил. Подойти бы и бросить в лицо: «До тех пор, пока на высоте... Пока в «яблочко»... Спасибо, что хоть поздоровался...»

Он не помнил, как оказался тогда перед неказистой дверью, как потянул ее на себя.

В маленьком зале вдоль стен стояло несколько столиков на одной ножке. Столики облепили мужчины, на обрывках газет лежала закуска, стояли полупустые бутылки вина, скрытые за бутылками с пивом.

— Неужели Родион?! — словно не веря своим глазам, кинулся к нему мужик в мятой шляпе и сдвинутом на сторону галстуке,

Жалость к себе и тихая радость смешались в душе неудавшегося тренера. Его знают! Его не забыли! Его еще узнают!

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.