— Его убили, — наконец выдавил из себя Робинсон.
Эллен пошатнулась и закрыла лицо руками.
— Мужайся, Эллен! — Дядя обнял ее за плечи.
— А известно... кто?
— Нет, но мы это узнаем.
— Где Хэтфилд?
— Где-то бродит, но если не вернется до половины двенадцатого, объявим розыск. — Большой Босс повернулся ко мне и без лишних церемоний бросил: — Тут только что болтался один из ваших репортеров — так он уже уехал в редакцию.
— Я привез Эллен, — отпарировал я. — Лаудербек здесь?
Он кивнул.
— Прин тоже?
— Да.
Я указал на закрытую дверь.
Робинсон снова кивнул.
— Мне туда можно?
— Спросите у Лаудербека.
Я открыл дверь и оказался в библиотеке.
Передо мной была огромная комната. Три стены сплошь покрывали книжные полки. Сквозь большие стеклянные двери в четвертой виднелась широкая терраса, а дальше — сад. В детстве я часто пробирался в этот запретный сад и не раз видел через открытые двери спину сидящего за рабочим столом судьи.
Теперь возле этого стола стояли трое мужчин. Я подошел поближе: на окровавленном ковре, широко раскинув руки, лежал ничком мертвый судья Робинсон.
Капитана Лаудербека и сержанта Прина я видел почти каждый день, а потому лишь дружески махнул им рукой. С медицинским экспертом доктором Рейнольдсом поздоровался более официально, потом склонился над телом. Судья был без пиджака, в белой рубашке, вымазанной кровью и разорванной чуть ниже плеч и в середине спины.
— Его ударили ножом? — спросил я у Лаудербека.
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.
Логунова шутит
Рассказ
Рассказ. Публикация - Станислав Никоненко
Как люди в КНР набирают тексты
Что такое молекулярная кухня?