— Для счастья, может быть, матери этого и достаточно, но для женщины?.. — пожала плечами третья. — Для полного счастья ей еще нужно... крошечное зеркальце и солнечная поляна.

Этого мы — три брата, — к сожалению, не знали и не понимали: ни раньше, когда школьниками были, ни потом, когда пионерский галстук на комсомольский значок сменили...

Став студентом МГУ, я первые же летние каникулы решил провести в Ереване, с мамой и с братьями. Старался быть джентльменом, пытался, как писали романисты XIX века, выводить маму в свет.

...Сидели мы однажды в театре. В партере. Как сейчас помню, оперу Армена Тиграняна «Ануш» слушали. Закинул я правую руку за кресло и обнял маму за плечо: соскучился сильно. Вдруг чувствую, сбрасывает кто-то мою руку с ее плеча. Оглядываюсь — мамина рука.

— Стыдно, — шепчет она, — что люди подумают?

«Или она чувствует себя по-прежнему молодой женщиной, или я уже заметно повзрослел», — подумал я, но вслух сказал:

— Так я же твой сын.

— На лбу это у тебя не написано, — тихо ответила мама.

Убрал я руку, но от одной только мысли, что мама полагает, будто за ней еще могут ухаживать мужчины — и даже двадцатилетние! — на душе стало тепло и светло.

На следующий год в дни зимних студенческих каникул мама приехала в Москву. Братья остались с бабушкой.

Мне тогда казалось, что мама моя — самая - пресамая почетная гостья столицы, а я лучший в мире ее гид.

С помощью родителей моих однокурсников мы «без нагрузки» достали билеты на дефицитные спектакли в модные театры. Побывали в Большом театре и в Малом, в старом столетнем цирке на Цветном бульваре и в новом, что на Ленинских горах. В первом отделении аплодировали медведям Филатова, во втором — подводным гимнасткам.

Были мы и в Третьяковке, и в Историческом музее, и в Оружейной палате, ездили даже в Архангельское.

А однажды на скоростном лифте я поднял маму на самую верхотуру Останкинской телебашни и, показывая на церковные золоченые купола, сказал:

— Знаешь, мама, рассказывают, что некогда русская императрица дала наказ своим вельможам: церкви в Москве строить так, чтобы с любой улицы был виден хотя бы один церковный купол. Я проверял — это так.

Наверху башни у меня и настроение было, как будто я лечу. Еще бы: ко мне приехала мама! «Слушайте все, слушайте все! Ко мне приехала мама!»

— Э, сынок, у меня закружилась голова, — тихо сказала мама, когда мы ступили на смотровую площадку Останкинской телебашни, — давай спускаться вниз. Хотя мы и горцы, но на земле чувствуем себя лучше, спокойнее. Земля всем людям мать, не небо...

Перед сном мама сказала:

— Послушай, сынок, почему ты никогда не берешь меня в гости? — Затем, улыбаясь, добавила: — По-прежнему боишься, что украдут мужчины?..

Перед сном я долго думал-гадал: к кому повести маму, чтобы и дом был не холостяцкий, как мой, и чтоб люди были поинтереснее?!

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.