Происшествие в старом замке

— Если меня правильно проинформировали, вы проявляли участие к погибшей, мистер Джефферсон? — сказал Мэлчетт.

Грустная усмешка скользнула по лицу Конвея Джефферсона.

— Вам, конечно, наговорили с три короба. Хотя никаких тайн из своего расположения я не делал. Что по этому поводу сообщили мой зять и моя невестка? — Он внимательно обвел их взглядом.

Мэлчетт ответил с откровенностью:

— По мнению миссис Джефферсон, болтовня с маленькой протеже развлекала вас. А мистер Гэскелл успел перекинуться с нами пока лишь парой слов. Джефферсон попрежнему улыбался.

— Адди — сама сдержанность. Марк высказался бы более решительно. Но лучше уж я сам изложу факты и поясню свои побуждения. Начну с великой драмы моей жизни. Восемь лет назад в авиационной катастрофе я потерял жену, дочь и сына. С тех пор мое существование похоже на дерево с обрубленными ветвями. И не только благодаря увечью. Я слишком любил свою семью, дышал ею. Нет слов, невестка и зять внимательны ко мне, но я понял...особенно в последнее время, что им нужно жить собственной жизнью. В сущности, я безгранично одинок. У меня тяга к молодым лицам, они утешают меня. Мелькала даже мысль взять на воспитание какого-нибудь ребенка... За прошедший месяц я очень привязался к этой несчастной девочке. Руби была так простосердечна, так искренна. Она рассказала мне о себе, о том, как ютилась с семьей почти в трущобах, как ей приходилось переносить многие испытания. Хотя ее никто не учил танцам, она оказалась очень способной, и труппа пантомимы приняла ее. Как все это было далеко от моей обеспеченной жизни! Она не жаловалась, повседневная борьба была ее естественной средой. Мужественная малютка! Судьба ее не баловала. Но ничто не могло погасить ее очарования. Конечно, она не получила светского воспитания, однако вульгарности в ней, слава богу, тоже не было. Она становилась мне все более дорога, пока я не принял решение официально удочерить ее. Вот вам объяснение моего интереса к Руби Кин и безумной тревоги, когда она так таинственно исчезла.

Перевели с английского Галина Костина и Лидия Обухова. Продолжение следует