Утро под управлением диспетчера

Ощупью и ползком в предутренний декабрьский рассвет сонная рука добирается к штепселю.

Желтый глаз и волосок вольфрама начинают утро, похожее на сумерки.

С улицы врываются трамвайный гул, автомобильная сирена, крик газетчика, команда физкультурника на утренней радиозарядке, и сине - жёлто - красные огни светофора властно останавливают потоки транспорта.

Серое сжавшееся небо, как диаграмму, пересекают чёрными кривыми провода. Наступает час, когда начинают свой обычный перепев гудки. «Красный богатырь» басит в Богородске. «Серп и молот» в ответ пускает свои трансмиссии. Через час машинистки садятся за «ундервуд», статистики - к счетным машинам, Бур визгливо роет туннель московскому метрополитену.

У Московорецкого моста не сменяющийся часовой - МОГЭС - дежурит круглые сутки.

Диспетчер сидит у расчетного стола, как за роялем. Он играет каждый день одну и ту же симфонию, каждый день с одинаковым напряжением.

Он следит, чтобы во - время перебросить нагрузки в энергетическом кольце электростанций, он, как учитель, меняет машинам уроки, внимательно следя за их выполнением.

Машины и электричество - на их иждивении находится трудовой день, - они во многом определят его успехи и поражения.

Машина пронизывает теперь каждый шаг человека. Она врывается в его быт, провожает трамваем на работу и ставит к станку. Турбины, генераторы, моторы помогают иметь свет, передвижение, говорить на расстоянии, перебрасывать энергию, слать в далекие города телеграммы.

Машины врываются в недра земли, находя пищу для домен, они перевозят металл по заводам, на величайших станах раскатывают рельсы, опять разрывают землю, чтобы найти нефть, перерабатывают ее разнообразнейшее сырье, грызут угольные копи, дрожанием магнитной стрелки ощущают глубоко скрытое железо, промывочным аппаратам определяют его содержание, обрабатывают поля, заготовляя хлеб стране.

Они строят и одевают страну от фундамента до крыши.

Двадцатый век в Россию был ввезен с Запада. Появление машины в российском государстве ознаменовалось именами: Гужона, Бромлея, Эриксона, Лесснера, Сименса, Дюфлона, Парвиайнена, Торнтона, Рено и Розенкранца.

Кто сейчас помнит, что вот этот завод за Московской заставой, изготовивший генератор «Большой Днепр», выпустивший мощные асинхронные моторы, вот этот завод «Электросила» содержали ведь Сименс, Шуккерт, Зигель, Рекс, Артур Коппель?

Мы говорили на телефонах Эриксона, получали стекла для очков и биноклей от Крезе, литье давал Парвиайнен, сукно - Торнтон.

Это - вчера окуровской уездной России, вчерашний день страны, выросшей теперь в социалистического исполина с крупной машинной индустрией.

На старых и новых машиностроительных за водах Ленинграда, Москвы, Харькова, Киева, Свердловска, Кичкаса, Горловки, Краматорска - в тысячах цехах создана новая техническая база советского хозяйства.

Страна, потребляющая индустрию, превратилась в страну, производящую ее.

И вот перед нами машины призыва первой пятилетки.

На смену Эйкгофу и Сулливану

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.