Последний довод

Документ, который лежал на столе у Корта, когда он вернулся от президента, был доставлен спецкурьером.

Это была разработка по ведению пропагандистской кампании в связи с очередной встречей руководителей промышленно развитых стран капиталистического мира.

Корт одобрил документ. Еще вчера ему пришлось бы согласовывать все с Генри Дугласом, советником президента в ранге министра. Сегодня подписи Корта будет достаточно, потому что президент принял решение об отставке Дугласа, который вынужден отказаться от работы в администрации. Разумеется, не из-за причастности к скандалу вокруг похищения бумаг, а по чисто семейным причинам.

Министр обороны, спешно вызванный в Белый дом, нашел президента в хорошем настроении. Спикер палаты представителей высказал свои возражения по поводу расследования, проводимого конгрессменом Шэдди. «Я не вижу в этом особо важной проблемы», – сказал он. Можно было ожидать, что расследование будет спущено на тормозах и скандал утихнет.

Президент попросил шефа Пентагона подготовить для него большую разработку по космическому оружию – для выступления по телевидению. Американцы должны одобрить его решение: начать производство нового поколения космического оружия – в целях обороны от русских, разумеется.

Эмсли не решился по телефону сказать Этвуду, что Фред – он же Роджер Эберли – мертв. Он предпочел приехать домой к Этвуду и коротко доложить о предпринятых им усилиях, стараясь выставить в лучшем свете свои действия.

Отпустив Эмсли, Орвил Этвуд подумал, что Фред как работник был сильнее. Акция с Филипом Никольсом была на редкость удачной и по замыслу и по исполнению. Был нанесен серьезный удар по антивоенному движению и здорово напуганы обыватели. Но ничего не поделаешь. Фред слишком глубоко проник в игру с Плиммером. Ему стало известно значительно больше того, что полагалось знать работнику его ранга. Да и с этим адвокатом он непозволительно долго возился. Теперь все кончено. Уже в вечерних газетах появится сообщение о том, что ФБР раскрыло конспиративную квартиру, где люди, называвшие себя борцами за мир, готовили очередной террористический акт против мира и спокойствия американцев. Они же, между прочим, приторговывали наркотиками. Надо полагать, шум будет большой. Антивоенное движение внушало и администрации и калифорнийским магнатам серьезную тревогу. Оно захватило широкие круги американцев, и, чтобы скомпрометировать борцов за мир, потребуются большие усилия. Этвуду, с его широкими связями в ЦРУ и в министерстве юстиции, поручили именно эту задачу.

Тем более что других хлопот у него не будет. Раскручивание истории с похищением бумаг у Грайнза, которое чуть было не вышло из-под контроля (из-за того, что конгрессмен Шэдди решил сделать себе имя на этом расследовании), в ближайшие дни отойдет в тень. Журналисты, которые раскручивали это дело, больше не получат никакой новой информации. Многие видные промышленники, поддерживавшие президента, забеспокоились, когда комиссия Шэдди решила добиваться доступа к президентским архивам в Гуверовском институте войны, революции и мира, который и так подвергался критике со стороны либералов за разработку консервативных политических программ для нынешней администрации. В президентских бумагах можно было найти точные суммы пожертвований «Силиконовой долины» в избирательный фонд президента. Если бы эти цифры были преданы гласности, это повредило бы магнатам в глазах общественного мнения, да и президенту пришлось бы подчеркнуто демонстрировать свою независимость от пожертвований.

История с похищением бумаг сыграла свою роль. И нынешний президент и те, кто мечтает поселиться в Белом доме, осознали, насколько они уязвимы в том случае, если их политика отклоняется от линии, начертанной хозяевами «Силиконовой долины», которые хотели единолично держать в руках рычаги государственной власти. Доктор Этвуд, один из многих посредников между калифорнийским бизнесом и администрацией, с удовлетворением отмечал в своих отчетах, что ныне в трех случаях из четырех Вашингтон следует курсу, полностью приемлемому для «Силиконовой долины». Поэтому, собственно говоря, не так важно, кто станет президентом. Так или иначе ему придется следовать этой линии.

Доктор Этвуд попросил генерала Хьюма убрать Джози и Уинтерса, которые надеялись выманить у Плиммера полмиллиона долларов в обмен на видеопленки. Эту акцию взял на себя Эмсли. Помимо Плиммера, на пленках были запечатлены люди, которых никак нельзя было скомпрометировать в глазах общественности. Зато Этвуд располагал теперь весомыми аргументами для разговора с этими людьми, вряд ли кто из них откажется выполнить его просьбу. Имея в руках видеопленки, Фреду ничего не стоило заставить сенатора Плиммера сделать все, что от него требовалось. Плиммеру осталось провести еще одно заседание сенатской комиссии по делам вооруженных сил и утвердить дополнительные ассигнования на космическое оружие.

Этвуд уже знал, что президент прислушался к тому, что передал ему Плиммер. Отправил в отставку Генри Дугласа, Рэндольфа Хобсона и директора ЦРУ (его место займет Хьюм), готовится выступить с жесткой речью по космическому оружию. Пентагон накануне выступления президента сообщит об успешном испытании лазерного космического оружия. Оно уже проведено: лазерной установкой, смонтированной на борту летающей лаборатории, сбиты пять ракет. Одновременно ускоряются работы по созданию лучевого, вьюокоэнергетического и противоспутникового оружия. В промышленном производстве этих систем кровно заинтересованы в Калифорнии. После беседы с президентом министр обороны предупредил магнатов «Силиконовой долины», что их ждут новые значительные заказы. В Вашингтоне опасались, что создание космического оружия вызовет оппозицию среди американцев. Но план, разработанный профессором Чейзом и генералом Шрайвером, кажется, удался, с облегчением подумал Этвуд: большинство американцев так прочно уверовали в существование «советской космической угрозы», будто она и в самом деле существует.

Этвуд мысленно поздравил себя с удачей. Он сделал все, что мог, и вроде бы успешно справился со всеми проблемами. Конечно, скоро появятся новые трудности, но пока что он летит во Флориду отдыхать. Весь месяц там будет хорошая погода. Перспектива была настолько приятной, что даже несуеверный Этвуд скрестил средний и указательный пальцы правой руки, чтобы не сглазить.

Бертис Холл не понимал, что происходит: выстрел прозвучал, но он был жив. Он сделал шаг вперед и замер. На грязном ковре лежал труп Роджера Эберли. Его голова превратилась в сплошное кровавое месиво. Должно быть, пуля была разрывной. Холл беспомощно посмотрел на убийцу – невысокого человека в кожаной куртке. Тот, стараясь не испачкаться в крови, подошел поближе к трупу, бесстрастно осмотрел то, что еще недавно было человеком, бросил пистолет на пол.

Потом человек в темной кожаной куртке и такого же цвета перчатках повернулся лицом к адвокату.

– Зачем вы убили его? – негромко спросил Холл.

– При чем здесь я? На рукоятке этого «магнума» 45-го калибра отпечатки только ваших пальцев, – последовал ответ. – Этого вполне достаточно, чтобы Большое жюри, не колеблясь, предъявило вам обвинение в убийстве сотрудника Центрального разведывательного управления.

Бертис Холл покачал головой.

– Я ведь юрист. Слишком просто у вас получается – повсюду мои следы. Наносить чужие отпечатки на рукоятку пистолета или еще куда-нибудь – что-то я раньше не слышал о такой возможности.

– Неужели? – Убийца Роджера Эберли искренне удивился. – Да такие штуки проделывали еще во времена Конан-Дойля. Будет время, попросите из тюремной библиотеки рассказы о Шерлоке Холмсе, вам будет интересно.

Холл уже столько испытал за эту ночь, что, казалось, потерял способность поражаться. Но то, что произошло сейчас, не укладывалось у него в голове. Это было слишком жестоко и страшно. Он понял: те, кто устроил этот кровавый спектакль, не дадут ему выпутаться из этой истории.