— Давай,— легко согласился Друг. К вечеру, переодевшись, зашагали к знакомым воротам. Андрей был молчалив, сосредоточен, часто поправлял очки. Леня шагал размашисто рядом, хрустели льдинки под тяжелыми его башмаками. Близилась весна, и капель была совсем весенней, и даже морозец тянул близкой весной. С окраины поселка донесся первый негромкий удар колокола, за ним поплыл и второй, третий. Взметнулись галки над далекими маковками, закричали и снова стали опускаться на голые тополя и березы.
— Они, сволочи, там берут, где мы упускаем,— заговорил вдруг Андреи.— Постой, кто это? Точно — он!
— Кто?
— Поп!
— Ага...— Леонид вгляделся: навстречу, к воротам, подходил человек в зимнем пальто нараспашку, руки в карманах, шляпа на лбу, рассеянно поглядывал по сторонам, думал что-то свое, религиозное, мракобес. Нырнул в калитку Маминого дома.
Ребята озадаченно остановились. Они никак не ожидали так скоро столкнуться со служителем культа.
Присели на оледенелую скамейку у низкого забора, закурили.
Быстро смеркалось, опустело, вдоль улицы засветились огни. Позади, в доме Свиридовых, стукнула форточка. Ленька встал, перешагнул заборчик, замер у освещенного, занавешенного изнутри окна. Помахал Андрею:
— Иди сюда!
Из комнаты через отворенную форточку несся явственно спокойный, уверенный баритон священника, реже — высокий девичий голос.
— ... Многое вызывает недоверие оттого, что невозможно представить физически. Вот, в частности, везде сущность. Но вспомните Эйнштейна, начала теории относительности — о постоянной величине скорости света,— это так же невозможно представить, и тем не менее оспаривать глупо... Вера — это большое счастье, не каждому дано поверить глубоко и полно, но каждому следовало бы стремиться...
— Ловко кроет, собака! — возбужденно прошептал Ленька в ухо другу.
Заговорила Майя — ребята особенно насторожились.
— Многое стало ясно... Но откровенно скажу, отец Владимир, одно мне не нравится: что вы говорите все это лишь мне. Получается подпольщина какая-то... Если вы правы, если за вами истина, почему не заявить об этом прямо, всем. Я думаю, многие поймут...
Некоторое время было слышно лишь медлительное позванивание ложечки о края стакана.
— В поселке слухи, что вы у меня бываете...— снова заговорила Майя.— Вот прислали пригласительный билет на диспут «В чем вред религии?». В будущую пятницу. Приходите, отец Владимир, там вы найдете аудиторию...
Пришло время задуматься священнику.
— Выступить я могу,— неуверенно проговорил он,— Но это может быть расценено как религиозная пропаганда...
— Но ведь диспут же!.. Хорошо. Хотите, я встану и потребую, чтобы вы выступили? Меня поддержат, вот увидите, хотя бы из простого любопытства. Ну?..
— Договорились,— прервал паузу решительный баритон.— До пятницы...
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.