Я увидел их снова через неделю, когда мать впервые вывела своего сына во двор. Она шла гордая и настороженная – ни дать ни взять королева с инфантом, и завистливые подружки придирчиво разглядывали новое пополнение табуна. А жеребенок, очумевший от неожиданности и необычности огромного мира взрослых, прятался за круп матери, ища в ней защиту от молодых жеребчиков и кобылок, которые здесь же обступили его и с детской непосредственностью и любопытством глазели на нового своего сверстника и товарища по играм.

Кем станет он? По стати своей ему впору бы повторить судьбу далекого предка, о котором доныне сохранилась легенда.

Случилось это давным-давно, еще в те времена, когда боги обитали на Олимпе, в окрестных тенистых рощах резвились волоокие нимфы, а близ священного источника можно было встретить Аполлона, поигрывающего на кефаре.

Как-то раз македонскому царю Филиппу пригнали табун знаменитых фессалийских коней, у которых по традиции выжигалось тавро в виде бычьей головы, отчего греки звали их буцефалами. Один молодой жеребчик с белой звездой на лбу оказался настолько строптивым, что никто из царских конюшенных не мог запрячь его в боевую колесницу, а тем более сесть верхом. Только юный царевич оказался себе на уме: обломал-таки норовистого коня, обуздал, оседлал, пронесся перед дворцом таким резвым галопом, что папаша Филипп загрустил.

– Сын мой, – сказал он, – ищи себе другое царство: Македония слишком мала для тебя.

Царевич был покладистым, внял отчим словам – ив восемнадцать лет завоевал всю Грецию. В двадцать два года разбил непобедимое до той поры войско персидского царя Дария, подчинив огромную территорию Малой Азии. Он покорил Египет, где начитанные жрецы признали в нем сына бога Амона. На верном Буцефале въехал в побежденный Вавилон, прошел Среднюю Азию, Западную Индию. Когда конь пал на реке Гидаспе, притоке Инда, хозяин назвал именем Буцефала построенный там новый город...

К чему я рассказал эту известную историю?

Когда в середине четвертого века до нашей эры греческий царь прогарцевал вдоль отрогов Копет-Дага в сторону реки Зерафшан, чтобы приступом взять Мараканду, он встретил на пути племена древних туркмен, которые уже имели великолепную породу лошадей.

Но можно повторить стать далекого предка, только не его судьбу. Можно сохранить экстерьер, сформированный в течение столетий кропотливым трудом искусных коневодов, но так и остаться живым изваянием, памятником давно минувших эпох, их запросов и требований.

Найдите на карте Ахалтекинский оазис – древнюю родину туркменского племени теке. Он вытянулся узкой полосой от Бахардена к Мары (бывшему Мерву), зажатый между дикими хребтами Копет-Дага и безжизненными Каракумами. Здесь проходили караванные пути из Персии на Самарканд, Хорезм, Бухару. Здесь пролегала дорога из Закаспия на Памир, в Индию, Китай. Это были нелегкие и долгие километры, которые могли одолеть только хорошие и выносливые кони. А вслед за купцами (иногда перед ними) шли армии завоевателей, которые привыкли добывать богатство не искусной торговлей, а силой оружия. Им тоже были нужны выносливые лошади, годные и в поход и в сражение...

Спрос рождал предложение. Тяжелые походы и опустошительные набеги, гибельные для людей, оказались благодатной почвой для формирования выносливой и грациозной породы лошадей. Со всех концов тогдашнего света стекался сюда отличный материал, из которого долгим отбором формировался и пестовался будущий ахалтекинский скакун. Из поколения в поколение, от отца к сыну передавало племя теке секреты выращивания этих скакунов. Им давали корм, положив его на расстеленный по земле холст. Чтобы поесть, конь тянул шею, подгибал одну ногу. Постепенно крепли шейные позвонки, вырабатывались характерная осанка и постановка головы. Переданные через сотни поколений породистых жеребцов и кобыл качества навсегда закрепились и обернулись у потомков легкостью и грациозностью.

Не оттого ли среди имен ахалтекинцев так часты Телегуш, Каракуш, Мелекуш, Камбар, Елмар, Ельялы, что значит: Желтая Птица, Черная Птица, Буланая Птица, Золотистый Коршун, Ветер, Как Ветер. Или уж вовсе невообразимые: Тязегуль (Новая Роза), Гундогара (Рассвет, Заря), Гоплан (Барс)...

Если вы когда-нибудь услышите, что самые красивые в мире лошади – ахалтекинской породы, не сомневайтесь, верьте на слово.

Они высоки в холке. Голова небольшая. Легкая и сухая, немного сужена. Маленькие уши подвижны, с очень красивой постановкой. Глаза не особенно велики, но чистые и выразительные, с какой-то необычайной серьезностью. Ноздри широкие и открытые. Рот небольшой, с маленькими тонкими губами и очень нежным подбородком. Голова переходит в шею длинным широким затылком, обеспечивающим эффектный сбор. Сама шея длинная, узкая, тонкая, мускулистая, почти без гривы. Среди ахалтекинцев часто встречается лебединый изгиб ее. Плечо отлогое, увеличивающее объем грудной клетки. Брюхо поджаро, оленье. Ноги сухи, с хорошо отбитыми сухожилиями, кости тонки. Кожа гладкая и нежная, с короткой блестящей шерстью.

Известный знаток лошадей В. П. Колосовский посвятил этой породе не одну сотню страниц фундаментального исследования, в котором убедительно доказывает, что ахалтекинцы оказали влияние при выведении арабской, карабахской, карабаирской, адаевской, донской верховых лошадей. Знаменитый жеребец Туркмен-Ата и его многочисленное потомство приняли участие при формировании тракененской и венгерской пород, полукровных лошадей Чехословакии, Румынии и Югославии.

Даже английская чистокровная, даже она несет в своих жилах капли ахалтекинской крови. Только последней уступают туркменские аргамаки в резвости. Зато по нарядности им нет равных.

Сама география, сама история предрекли этому коню стать конем-воином и конем-путешественником. А это значит: быть привычным к жизненным невзгодам, жаре и холоду, голоду и утомительным переходам, какие не выдержит ни одна лошадь в мире, кроме ахалтекинской.

В 1935 году туркменские конники пробежали верхом путь от Ашхабада до Москвы – 4 300 километров – за

84 дня. Такого еще не знала история.

И скорее всего больше уж никогда не узнает.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.