Читателям «Смены» хорошо знаком живущий в Казани возчик одного из магазинов Бауманского райпищеторга Асхат Галимзянович Галимзянов. Ему сорок девять лет, из них три года он работал милиционером, двенадцать лет — шофером, пять — слесарем, а последние годы — возчиком с зарплатой 110 рублей. Его часто можно видеть на улицах Казани идущим рядом с жеребцом Орликом. Семнадцать лет этот человек по мере сил и возможностей активно помогает детским домам страны. Силы у него есть и материальные возможности тоже. Причем год от года масштаб помощи увеличивается. Только за последние семь лет он перевел, например, на счет Ивановской интернациональной школы-интерната имени Стасовой около четырех тысяч рублей, а Дому ребенка № 1 в Казани оказал помощь в различных формах на сумму свыше сорока тысяч рублей. Крупные суммы денег он переводил в Фонд мира, а после трагедии в Чернобыле от него поступило на счет № 904 десять тысяч рублей.

Откуда такие деньги у простого возчика с маленькой зарплатой? Механика здесь простая. На основе семейного подряда Асхат Галимзянов берет по договору бычков в хозяйствах республики, откармливает их в течение нескольких месяцев и сдает затем по государственным закупочным ценам. Стоимость молодняка, кормов вычитается при окончательном расчете; на счете Галимзянова остаются солидные суммы, и тогда он пишет заявление о переводе этих сумм на счета детских учреждений. Чаще всего тех огромных денег, которые заработаны тяжелейшим многомесячным трудом, он и не видит. Подпись, распоряжение — и деньги уходят в помощь детям-сиротам или по адресу человеческой беды.

После публикации очерков о Галимзянове в «Смену» буквально хлынул поток писем.

«Конечно, эта история необычна. Все мы стараемся что-то сделать в основном для своего дома и семьи. Этот же человек — особой души, фанатик альтруизма, действительно человек новой эры, новых побуждений и великой доброты. Как бы хотелось посмотреть на него, увидеть его лицо» (К. Мишукова, Ноябрьск Тюменской области).

Эта публикация — ответ на просьбу не только К. Мишуковой, но и многих других читателей «Смены». Почти в каждом письме — а отклики продолжают поступать — содержится вопрос, как сейчас обстоят дела у Галимзянова, не сломили ли его духа, остается ли он верен своей идее активного добра?

23 февраля нынешнего года в Казани произошло событие, я думаю, неординарное — на территории Дома ребенка № 1 был открыт памятник, созданный на средства Асхата Галимзянова.

В самом деле, ситуация невиданная: простой возчик заказывает скульпторам монумент и дарит его городу, республике, детям. Автор монумента Виктор Рогожин и сам Асхат Галимзянов осторожно освободили памятник от закрывавшего его полотнища, и глазам сотен людей, пришедших на церемонию открытия, предстала большая десятифигурная композиция «Сказка» — женщина-воспитательница в окружении детей, персонажей сказок и животных.

Признаюсь читателям «Смены» — минута открытия памятника была минутой и моей радости. Два года назад я познакомил Асхата Галимзянова со скульпторами Радой Нигматуллиной и Виктором Рогожиным, которые и взялись за осуществление трудного замысла. И вот работа завершена. Буквально накануне, выступая в одной из передач татарского телевидения, я пригласил жителей Казани прийти на открытие необычного монумента, и было радостно, что казанцы откликнулись на приглашение. Добро все-таки заразительно, мы истосковались по добру в атмосфере рвачества, безразличия, равнодушия, воцарившейся было в нашем обществе в минувшие годы, и духовный посыл Галимзянова, отвергнувшего границу между «моим» и «общим», пробуждал в душе каждого лучшие начала.

Приятно было видеть среди выступавших на митинге представителей Министерства здравоохранения республики, райисполкома, райкома комсомола. Ведь до этой минуты все долгие годы подвижнической деятельности Асхата Галимзянова официальные лица добрых слов в его адрес не произносили. Санэпидстанция, пожарная служба, управление главного архитектора горисполкома донимали его беспрестанно. Почему-то всех раздражало подсобное хозяйство, которое организовал Асхат в тупичке одной из самых неказистых городских улиц, на месте бывшей свалки. Эту свалку разрешил занять ему Бауманский райисполком Казани — мусора было с двухэтажный дом, — но когда Галимзянов основал здесь «ферму», райисполком оказался в числе его противников.

Галимзянов перечислял крупные суммы денег на счета детских учреждений страны, а казанский уголовный розыск и ОБХСС проверяли и проверяли его на предмет «обоснованности» деятельности. Фантастично, непостижимо, но фактическая сторона преследований и гонений, которым подвергался Асхат Галимзянов за свою благородную деятельность, зафиксирована в десятках протоколов, докладных и справок, подшитых в толстом томе с красноречивой надписью — «Дело № 2891. Галимзянов». Дело это и поныне хранится в одном из учреждений Казани, теперь, я думаю, уже как памятник человеческой глупости.

Об этих драматических и трагикомических обстоятельствах, предшествующих мигу победы, не следует забывать. Они много крови попортили нашему герою. И об этом я напомнил собравшимся, выступая на открытии памятника. Ведь, по существу, именно публикации «Смены», мощная поддержка, какую оказали Асхату Галимзяновичу сотни читателей журнала, их гневные письма («Смена» № 16 за 1985 г.) спасли «предприятие» Галимзянова от бульдозера. Тогда ведь еще не был опубликован Закон об индивидуальной трудовой деятельности, еще не вступили в силу его идеи и положения. Отбиваться приходилось, сообразуясь с велениями совести, а не со статьями закона.

Но не будем злопамятными. Тем более что сам Галимзянов не принадлежит к их числу.

Прошла неделя со дня открытия памятника, и я снова в хозяйстве Асхата. Сидим в его доме-кормокухне. Рядом, отгороженные кроватью, два бычка. Болеют, требуется им домашнее тепло. На другой кровати, положив морду на подушку, лежит старая Овчарка, давний член семьи Галимзяновых. Четырнадцать лет собаке, пришла последняя пора, и Асхат заботливо кормит ее, держа миску у морды. Вечер, лошади Орлик и Васька — одна Асхата, другая его младшего брата Талгата, который тоже работает возчиком, — еще стоят во дворе нераспряженными. Здесь же носится жеребенок Буян. В загоне — сорок бычков. Тут же собаки, кошки, бродят куры. Большое население в семье Галимзяновых. И всех надо накормить, напоить.

Сыну Асхата Галимзянова Радику, первому его помощнику, двадцать пять лет. Работал на тепловозе, но попал в аварию, сотрясение мозга, и врачи запретили ему работать по специальности. Теперь грузчик на хлебозаводе, учится на сварщика в трамвайно-троллейбусном управлении, а все свободное время на «ферме». Убежденный сторонник отца, его последователь.

— Надо создать в городе одно большое подсобное хозяйство, которое бы целиком обеспечивало детские дома, детские сады картошкой, мясом. А то привозят ведь детям залежалое! Как это сделать? Подчинить хозяйство Министерству здравоохранения, а не Министерству сельского хозяйства. Развернуться хочется. Мы же пока во всем зависимы. А нужны свои фураж, машины, чтобы не бегать по каждому пустяку. Надо получить полтонны барды — бегаешь за ней целый день, высунув язык. Устаешь не от работы. От глупости. Отдавать людям мы могли бы и больше...

— А не жалко все время отдавать?

— А мы привыкли уже отдавать. У нас как бы обязанность появилась, долг лежит на душе — отдавать.

— Но ведь часто даже благодарности в ответ не услышишь. Как соседи относятся к вам?

— По-разному. Большинство до сих пор не может поверить, что никаких денег мы себе не оставляем. Подозревают, будто мы хитрим. Нормальный человек, мол, не может отдавать. Нормальный человек устроен, мол, так, что должен только брать.

— Ну, а что ты отвечаешь? Споришь?

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.