Летом прошлого года пароход «Миргород» шел с Балтики к берегам Советского Дальнего Востока. Наш путь лежал через восемь морей и три океана. Значительная часть его проходила через тропики. Экипаж судна в большинстве состоял из молодых моряков-комсомольцев, совсем недавно окончивших мореходные школы и училища и впервые принимавших участие в дальнем плавании. Много интересного увидели они в этом рейсе.

Пожалуй, у всех нас самое сильное впечатление осталось не от картин роскошной тропической растительности Цейлона или своеобразной красоты Сингапура, а от ужасной нищеты и бесправия народа в колониях и зависимых странах. Никто из нас не мот себе представить такой вопиющей нищеты, такой эксплуатации народа, какую мы видели в Порт-Саиде, Суэце, Адене и других южных портах, куда! заходил наш корабль.

* * *

Темная южная ночь уже наступила, когда на горизонте стали заметны огни Порт-Саида. Днем жара была около сорока градусов в тени, палуба и надстройки раскалились на солнце до того, что нельзя было дотронуться до них рукой. Но и наступившая ночь не принесла долгожданной прохлады: на море был полный штиль, без малейшего ветерка. После девятидневного плавания от Гибралтара до Порт-Саида по волнам Средиземного моря все с нетерпением ожидали прихода в порт.

Подойдя ближе, мы увидели на рейде огни множества судов, дожидавшихся проводки через Суэцкий канал. Порт-Саид - это ворота канала, важнейшей морокой дороги, связывающей кратчайшим путем Индийский и Атлантический океаны. По этому пути Англия и другие страны вывозят из колониальных и зависимых стран Востока награбленные там богатства.

Еще на подходе к порту нас встретил на катере лоцман. Он повел судно на внутренний рейд порта. С приближением к берегу стали видны силуэты отдельных зданий, вереницы уличных огней и крикливые огни реклам. «Пейте Кока-Кола - это полезно», «Лучшее в мире виски Джона Уокера», «Наши сигареты укрепляют здоровье»... - назойливо вещали они. Кстати о Кока-Кола, который Америка завозит во все страны и рекламирует как приятнейший и полезный напиток. Я пил эту бурую, пахнущую мылом жидкость, но так и не смог понять, что же может быть в ней приятного и полезного.

Подошел катер с египетскими полицейскими, и один из них поднялся на борт судна. Его обмундирование - и вооружение невольно вызывали улыбку. Несмотря на жару, он был одет в толстую суконную шинель черного цвета с белой перевязью через плечо, на которой висела небольшая сумка.

В ней он вместе с пищей хранил патроны от карабина. Быстро сориентировавшись на судне, полицейский нашел камбуз, выпросил у кока ужин и, забравшись в укромное место за шлюпкой, безмятежно закусывал, далеко отставив свой карабин.

Тем временем подошла баржа с водой для вашего парохода. Рабочие, прибывшие с баржей, немного знали английский язык, и мы разговорились. В этой беседе я впервые убедился, с какой жгучей ненавистью относятся в Египте к иностранным империалистам. Рабочие, не стесняясь полицейского, согласно кивавшего головой, говорили, что они скоро избавятся от иноземного ига.

С целью размежевать египетский народ, отвлечь его от борьбы за свое национальное освобождение империалисты разжигают религиозную рознь среди арабов. Полицейский, находившийся на судне ночью, оказался христианином. Когда на рассвете прибыл его сменщик - полицейский-мусульманин, то они демонстративно повернулись спиной друг к другу и молча разошлись в разные стороны.

На рассвете стал виден весь порт, обширный, хорошо защищенный каменными дамбами со стороны моря. Нам бросилась в глаза характерная деталь - почти полное отсутствие механизации. Не было типичной для любого советского порта картины: портовых кранов, верениц машин, подъемников, транспортеров. Здесь труд человека гак дешев, что капиталистам невыгодно применять механизмы и машины. Все делается вручную, даже самые тяжелые погрузочно-разгрузочные работы.

Вскоре мы в этом убедились сами. Небольшой буксир подтащил к нашему борту две баржи с углем. На них сидело несколько сот грузчиков-арабов. Единственную одежду большинства грузчиков составляли длинные мешки с отверстиями, прорезанными для головы и рук. Другие были одеты в грязные лохмотья, едва прикрывавшие их смуглые худые тела.

Грузчики вытащили из воды два длинных тяжелых бревна и при помощи веревок укрепили их в наклонном положении, спустив с борта судна в виде сходен на баржи. На борт поднялся грузный, оплывший жиром надсмотрщик с карабином за плечами и плетью в руках. Но работа все не начиналась: ждали хозяина. К нашему пароходу подошел комфортабельный, отделанный красным деревом и сверкающей медью небольшой катер. В нем под тентом сидел на белых подушках хозяин, или, как его называли арабы, «босс», высокий худой человек с надменным лицом, в темных очках-светофильтрах. Надсмотрщик засеменил к борту, на ходу вытирая руки платком, чтобы помочь хозяину подняться на судна. Выяснив, сколько нужно нам угля, «босс» спустился на баржи я собственноручно, не доверяя никому, произвел замеры.

Мы были в недоумении, как же арабы будут поднимать уголь на борт судна. Никаких подъемных приспособлений на баржах не было.

- Неужели они будут - ходить по этим, еще скользким от воды бревнам? - спрашивали мы друг друга.

Среди грузчиков, прибывших на барже, было человек десять ребятишек в возрасте десяти - двенадцати лет. Мы думали, что они просто увязались со старшими, чтобы посмотреть наш корабль. Но оказалось иначе. По команде надсмотрщика ребята вытащили из кормовой надстройки баржи множество небольших корзин.

Четверо взялись за лопаты и стали насыпать в корзины уголь. Иногда попадались крупные куски угля. У ребят не хватало сил, чтобы поднять их на лопате. Тогда они выковыривали полупудовые глыбы руками и, напрягаясь изо всех сил, сваливали их в корзину. Двое поднимали насыпанную корзину и ставили ее на плечо третьего, а он, ловко балансируя, бегом взбирался по бревну на борт судна, а затем, высыпав корзину в бункер, бежал по другому бревну обратно.

Вот так «механизация» двадцатого века! И ведь так на всем протяжении пути, во всех южных портах...

- Товарищ первый помощник капитана, - обратился ко мне молодой машинист комсомолец Равил Гизатулин, - почему большинство грузчиков - пожилые люди? Спросите, пожалуйста, у того старика: что заставляет его работать в таком возрасте?

Мы подошли к арабу, худое лицо которого заросло седой щетиной. Он стоял у борта, бессильно свесив длинные руки и учащенно дыша.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.