— Ты сошел с ума! — возмутилась Лена.

— Да, я еще и сумасшедший! Конечно, сумасшедший, потому что нормальный человек не позволит так с собой обращаться.

Он хлопнул дверью и ушел.

Разумеется, дело было не в ведре, хотя упреки Анатолия имели под собой почву. В заботах о доме Лена несколько утратила свойственную ей деликатность и чуткость. Чем иначе объяснишь столь прозаическую форму встречи мужа после целого дня разлуки? Произойди это хотя бы на год позже, когда появились понимание и опыт. Лена бы потушила пожар: повинилась, дала выйти пару из котлов (пусть бы пошумел немного, а она соглашалась бы с ним), расспросила о работе, посочувствовала, успокоила, и приласкала. Только так и нужно поступать в подобных случаях. Мгновенная эмоциональная разрядка — вот что это было.

Надо отдать должное нашим героям: они прошли через все испытания, «притирки» без особых потерь. И очень помогло им в этом вот что. После одной из ссор Анатолий, чувствуя себя виноватым, страдал и каялся: «Ленок! Я глупый, я невоспитанный, я толстокожий. Я запутался, я уже не знаю ничего. Слушай, давай напиши мне, что можно, а что нельзя. Выучу, каждый день твердить буду».

Как ни крепилась Лена, но не рассмеяться не смогла. А потом и в самом деле взяла общую тетрадь, написала крупно фломастером: «Я хочу тебе сказать...» — и сделала первую запись:

«Я возилась на кухне и услышала, как хлопнула дверь. Ты даже своего «Чао-какао» мне не сказал. А вечером я раздевалась в прихожей, и тебе в голову не пришло помочь мне снять пальто. А когда ты последний раз подарил мне цветы? Не помнишь? А я помню: десять месяцев назад, когда родился Витюшка. Толик! Жена — тоже женщина. Правда?»

Дальше шли записи и Лены, и Анатолия:

«Ты отсчитала деньги и передала мне, чтобы я расплатился. Таксист видел это. Он улыбнулся нагло и в то же время сочувственно. Лен. я не против, ты наш министр финансов. Но что-то у нас не так. Ну, неудобно мне каждый день ждать эти два рубля. И в ресторане ты платишь. И на работе чуть что. мне надо одалживать. Давай придумаем что-нибудь».

«Толя, пожалуйста, если я рассказываю тебе про Витюшку, оторвись ты от своего футбола. Я понимаю: полуфинал, «Спартак», но нельзя же, чтобы я думала, что мы с сыном тебе менее интересны, чем матч».

«Ребята, наверное, думают, что я «подкаблучник». Сколько раз ты при них говорила: «Я его не пущу», «Перестань, я сказала», «Я тебе не разрешаю», «Ты этого не сделаешь», «Нельзя, и все!» — и в таком же духе. Так сейчас даже с детьми не разговаривают. А я не ребенок, а все-таки муж. И у меня, между прочим, тоже есть мужское самолюбие».

А вот более поздние записи:

«Очень прошу тебя: не рассказывай ты анекдотов про тещу. Особенно при маме. По-моему, она вчера обиделась. И вообще зачем тебе этот пошловатый юмор? Ты у меня и так очень веселый и остроумный».

«Зря я в субботу уехал на рыбалку. На душе было неспокойно, как вы там с Витюшкой. не разболелся ли он после того дождя. И рыба ловилась плохо, и уха была пресной. Напрасно ты меня не отговорила. Мне без тебя теперь все чаще бывает совсем неинтересно. Елка, ходи со мной на футбол хоть иногда».

На этом Лена и Анатолий прервали свои записи. Но и те, что остались, очень помогли им выстроить свои отношения, научиться замечательной науке щадить, беречь, поддерживать, ободрять и совершенствовать друг друга в будничной, простой, трудной, но такой прекрасной жизни под крышей дома своего.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.