- Андрей Степаныч! - подмигнув в его сторону, сказал шофёр тоном, каким говорят о людях беспокойных и чудаковатых.

В тапочках на босу ногу, в майке, с лоснящимися загорелыми плечами, он обошёл машину вокруг, пробуя распалившиеся скаты, и, покачав головой, стал черпать воду в колодце. Ведро, опускаясь, бесконечно долго стукалось о сруб, наверх шло наполовину с песком.

Пока в радиатор доливали воду, к колодцу подъехал серый от пыли «Москвич». Из него вылез председатель колхоза, такой большой и грузный, что даже непонятно было, где он там помещался, в этой крошечной машине. Он кивнул головой шофёру:

- Здоров, здоров! Вот захромал что-то мой конь. Ты погляди с Костей, чтоб до двора нам доехать.

Шофёры посовещались и дружно сунули головы под капот «Москвича», а председатель колхоза, крякнув, сел рядом с Николаем на гребень канавы, закурил, опасливо пряча папироску в ладонях, чтобы ветер не выбил огонь. Руки председателя по локоть были в саже, рубашка, пахнущая дымом, в нескольких местах прожжена. Только что горел омёт прошлогодней соломы: паровоз обронил искру, - оттуда-то и ехал сейчас председатель колхоза.

- Степь, - сказал он, как бы объясняя этим всё.

И только теперь Николай заметил, что в разных направлениях клубится пыль. Это возвращались с пожара машины и конные.

Степь на многие километры вокруг была оповещена о случившемся.

Узнав, для чего приехал Николай, председатель колхоза одобрительно кивнул:

- Очень замечательное дело, серьёзное, однако. Дерево, пока молодое, оно воду добыть не умеет, оно пить просит. Тут его даже хлеб может забить, а сорняк, раз ему приходит конец, тот вовсе стал отчаянный. Тут борьба за воду.

Председатель колхоза вдруг улыбнулся, сдвинул фуражку с затылка на глаза.

- Вот случай я вам скажу. Это километров двадцать пять отсюда, совхоз есть «Красный Октябрь». Ну, август месяц, сушь, конечно. И вдруг водопровод стал. Какая причина, непонятно. Водопроводчиков позвали - тот же результат. В общем решили вскрыть траншею. И что ж бы, вы думали, оказалось? Ржавчина такую вот дырочку проела в трубе. - Председатель колхоза сорвал травинку, показал её. - Так дерево - росло как раз рядом -пустило туда корень. Под землёй, наощупь. Корень этот разросся, сплёлся в клубок и забил трубу наглухо. Все остальные деревья посохли - в ладонях лист крошится, а это стоит себе зелёное. А целый совхоз без воды! Пожалуй, в других местах такое не услышите.

И он опять повторил это ёмкое слово:

- Степь!

Разъезжаясь, они вместе напились из ведра, остатки шофёр вылил себе на голову, довольно тряхнул мокрыми волосами и полез в кабину.

Под вечер, точно на море из-за горизонта, стали подыматься из хлебов крыши и тополя хутора. В той стороне остывал степной закат, окна домов смотрели на него красными стёклами, а над вербами кричали грачи. И днём в хуторах попадались около школ одинокие тополя. Иссечённые ветрами, старые, со шрамами и наростами на коре, похожими на загрубелые мозоли, они стояли одиноко и скучно, не укрывая своей тенью молодой подлесок. Это была не кубанская, не донская даже - суховейная заволжская степь, где в полдень земля раскаляется до шестидесяти градусов. На такой сковороде не живёт и суслик. И вдруг - обычный хуторок, но весь утонувший в садах, а за хуторком - невысокий, реденький, а всё же лес Николай даже на цыпочки привстал, вглядываясь из-за кабины. Мелькнула дощечка на столбе. Совсем не степное название у хутора: «Зелёные дворики». Николай сошёл с машины, неловко переступая отвыкшими за день от прочной земли ногами. Собственно, ни в одном из этих домов его не ждали. Поставить бы чемодан и расспросить людей про этот лес. Николай ещё раздумывал, в который из домов постучаться, когда в крайнем, где девушка домывала крыльцо, вдруг распахнулись створки окна, и со стаканом в левой и с кринкой в правой руке высунулся Брыкин.

- Даша! Вот же, вот он! - торжествующе закричал заготовитель, указывая кринкой на Николая.

Девушка быстро разогнулась, наморщив прилипшую к спине белую кофточку, глянула на Николая большими синими глазами, обрадованными и словно ещё не верящими.

- Ну, молодой человек, мне за вас влетело, - говорил тем временем заготовитель. - Как я мог увидеть живого лесовода и не доставить сюда немедленно?! Всё заготавливал на своём веку, но лесоводов, - сознаюсь, неопытен.

Он опять значительно поднял брови и стал наливать из кринки в стакан молоко, розовое от закатного солнца. Даша сказала растерянно:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.