– Век атома, космоса, электроники, синтетики, генетики... Как только не называли двадцатый век! Но каждое определение непременно подразумевало одно – бурное развитие промышленности. А где мощные заводы и комбинаты, там выбросы в атмосферу, сточные воды, горы и озера промышленных отходов, которые отравляют воздух, землю, воды, губят природу. Проблема эта становится настолько острой, что многие ставят ее на второе место после сохранения мира на нашей планете.

Конечно, человечество уже никогда не пойдет вспять. Производство остановить невозможно. И что же, Игорь Васильевич, так и будут расти горы отходов, отравляться вода и воздух, а наши дети забудут, что в реках и озерах когда-то водилась рыба, на лугах цвели цветы? Неужели это неизбежная плата за научно-технический прогресс?

– Скрывать нечего, положение действительно становится критическим. И одна из главных причин в том, что в течение длительного времени во всем мире существовал принцип, если можно так выразиться, малопродуктового производства. Что я имею в виду? Скажем, химический завод должен был выпускать серную кислоту, он ее и производил. Но, кроме кислоты, химиков ничего больше не волновало. Металлургический же комбинат должен был только выплавлять металл. Никто больше с него ничего и не требовал. Все остальные побочные продукты, как получавшиеся в процессе производства, так и содержавшиеся в исходном сырье, чаще всего просто шли в отвалы и отходы.

Это постепенно привело к тому, что в настоящее время в промышленности сложилось положение, при котором из того сырья, что мы безвозвратно берем у природы, мы используем только... один, максимум два процента. А остальные 98 – 99 процентов выбрасываются за ненадобностью. Причем ладно бы просто выбрасывались, а то еще и в таком чуждом природе виде, что она, несмотря на все свои старания, никак не может усвоить, «переварить» их. Мало того, что они совершенно не нужны природе, они и в природной среде, как в гигантском реакторе, вступают в дальнейшие бесчисленные химические реакции между собой и природными веществами, увеличивая до бесконечности число чуждых и, следовательно, вредных химических соединений, нарушающих природное экологическое равновесие.

Ну, а к чему это приводит, я думаю, ясно любому. Природа начинает болеть, вырождаться. Окружающая среда страдает и вымирает. Короче говоря, подобными бездумными действиями человек сам отравляет тот дом, в котором живет, в котором должны будут жить его потомки.

Самое же опасное то, что явления подобного рода давно уже перестали быть частными. Они принимают глобальный характер. В последнее время, например, как в специальной литературе, так и в широкой прессе обсуждается проблема так называемых кислых дождей. Природа за миллионы лет приспособилась жить в нейтральной, быть может, чуть щелочной среде. Посмотрите же, что с помощью человека получает она теперь в виде осадков. В ряде районов США, ФРГ, скандинавских стран все чаще и чаще идут дожди, которые нередко бывают столь же кислыми, как столовый уксус.

Однажды в каком-то зарубежном издании мне на глаза попалась заметка, в которой как о чем-то любопытном и, быть может, даже забавном рассказывалось, что часовые, охраняющие мемориал А. Линкольна в Вашингтоне, неоднократно обращали внимание на то, что во время дождя мрамор мемориала начинает шипеть. Но в этом нет ничего загадочного или сверхъестественного. Кусочек мрамора, политый кислотой, тоже шипит. Нетрудно догадаться, что собой представляют вашингтонские дожди.

Есть на границе США и Канады город Седбери. Известен он, пожалуй, только большими залежами сернистых медно-никелевых руд и мощным заводом по их обжигу. При обжиге выделяется огромное количество сернистого газа. Когда встал вопрос, как же избавить окрестности от этого газа, было принято решение построить самую высокую в мире трубу. По мнению конструкторов, она должна выводить вредные примеси столь высоко в атмосферу и они так сильно будут разбавляться, что уже не смогут приносить никакого вреда, попадая обратно на землю.

Казалось бы, волноваться уже нет причин. Но вот не так давно специальная комиссия обследовала близлежащие к Седбери районы. Выяснилось, что все озера вблизи завода уже погибли, а в ближайшие десять лет все остальные 48 тысяч озер, расположенные в окрестностях этой высочайшей трубы, погибнут тоже. Так что и самая высокая в мире труба не только не выход из положения, но и усиление, расширение беды.

Причем выбрасываемые в атмосферу вредные газы и примеси опасны не только для близлежащих районов. Ведь воздушные потоки мало считаются с границами, и нередко бывает, что воздух отравляется предприятиями одной страны, а пагубные последствия этого ощущаются в другой. В качестве примера можно привести хотя бы Скандинавию. Существующие воздушные потоки приносят туда сернистый газ с территорий Англии и ФРГ. И уже сейчас большая часть скандинавских озер безжизненна и мертва. Так Скандинавия расплачивается за чужие грехи, за чужое бездумное отношение к окружающей среде.

Попадая в землю с дождем, сернистая кислота меняет структуру почвы, разрушает гумус, меняет солевой баланс, постепенно и неотвратимо делает почву безжизненной, непригодной для сельскохозяйственного использования. И этот процесс, правда, пока медленный, наблюдается практически по всей планете.

Да разве только заводы и комбинаты загрязняют окружающую среду? Возьмите хотя бы тепловые электростанции. В чем было и есть их основное назначение? Конечно же, в производстве электроэнергии. А дальше, как говорится, хоть трава не расти. Больше ничего работников тепловых электростанций особенно не волновало и не волнует. А между прочим, некоторые исследователи считают, что наносимый обществу этими электростанциями ущерб превышает доход от них и что они с точки зрения социальной и экономической даже убыточны для общества.

Согласно незыблемым законам термодинамики, из той энергии, которая заключена в угле или нефти, мы можем взять только 30 – 40 процентов. А 60 процентов тепла мы использовать не можем и должны сбрасывать его, совершенно бесполезно нагревая воду и воздух. Углекислота, получившаяся при сгорании угля, вернее, углерода, в нем находящегося, сейчас выбрасывается в атмосферу. А ведь многие специалисты высказывают мнение, что это в не очень далеком будущем может нарушить тепловой баланс планеты. При значительном избытке углекислоты в воздухе может возникнуть так называемый тепловой щит, который вызовет парниковый эффект. Это приведет к перегреву нашей Земли, что повлечет за собой тяжелые последствия, такие, как таяние ледников, и многие другие.

Теперь давайте возьмем серу, которой тоже очень много в угле. При сгорании она превращается в сернистый газ, выбрасываемый наружу со всеми последствиями, о которых я уже говорил: кислые дожди, отравление озер и почвы. Зола же, образующаяся при сжигании угля, сейчас тоже выбрасывается в атмосферу, что ведет к поражению силикозом окружающего населения. Либо зола улавливается. В этом случае ее необходимо куда-то девать. Появляются гигантские золохранилища, занимающие огромные пространства и загрязняющие подземные воды и воздух.

Короче говоря, безвредных выбросов и отходов нет! Все они чужды природе.

Мы сейчас производим порядка двух-трех миллионов разных технологических продуктов. В производстве каждого из них образуется множество различных отходов, каждые из которых рано или поздно вступают в сложную последовательность реакций с природными веществами и другими веществами-отходами. В результате же подобных реакций, как правило, образуются новые вещества, часто более опасные, чем исходные. И число их возрастает во много раз. Как узнать, какие из них наиболее вредны? Как установить их влияние на человека, на живую природу?

На выяснение предельно допустимой концентрации какого-либо вещества требуется несколько лет работы целого коллектива ученых. У общества же нет миллионов коллективо-лет работы ученых только для того, чтобы установить, вредно или безвредно каждое из веществ, которыми мы загрязняем природу. А любое из этих антропогенных соединений может таить в себе огромную опасность для человека. Уже установлено, что многие из них токсичны как боевые отравляющие вещества, другие – сильные канцерогены. Они могут поражать генетическую систему человека, вести к непоправимым наследственным заболеваниям. С загрязнением природы отходами промышленного производства связан огромный риск для общества. Его ни предусмотреть, ни исправить нельзя.

У человечества, следовательно, есть всего лишь один-единственный выход – просто ничего в природу не выбрасывать. Это легче и проще. Проблема же комплексного использования сырья – это одновременно и проблема создания безотходных производств, а все вместе – проблема жизни.

Кстати, безотходная технология не только позволяет не загрязнять окружающую природу, не отравлять почву и водоемы, но и может приносить немалый экономический эффект. Скажем, та самая зола, что получается при сжигании угля в топках тепловых электростанций, содержит в себе полезные и нужные тяжелые и редкие металлы, причем в количестве большем, чем мы их сейчас добываем на Земле...

– Однако, насколько я понимаю, Игорь Васильевич, это уже совсем другая проблема. Мы ведь с вами начали разговор о загрязнении окружающей среды, а подошли к тому, что всевозможные выбросы и отходы можно, а может быть, даже и необходимо использовать. Причем это принесет и экономическую выгоду. Видимо, вы не случайно увязали две эти проблемы в одну?

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• 4
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.