Откатчик угля

- О чем вы там мечтаете, ученик Пульпан? Лучше бы как следует слушали урок. Это вам необходимо, дабы быть надлежаще подготовленным к вступлению в жизнь.

Вступление в жизнь... Вот оно, господа, вступление в жизнь: толкать по рельсам вагонетку с углем или крепежным лесом да глядеть, чтобы колеса не заело на переездах...

Не раз хочется шахтерам рассердиться на Станду: много задержек по его вине. Ну, да что поделаешь, когда навязали на шею этого дохлого недоноска, эту школьную крысу? Разве можно безучастно глядеть, как он, запарившись, пыхтит так, что глаза лезут на лоб?

- Отойди уж, ты, недотепа! - процедит сквозь зубы шахтер Бадюра и берет лопату из рук Станды. - Вот как надо накладывать уголь, дурында!

И Станде неловко и стыдно, точно он стоит перед классной доской и слышит:

- С вычислениями у вас плохо, ученик Пульпан, надо побольше стараться...

Стиснув зубы, Станда нажимает на вагонетку: «Я еще покажу вам, какой я слабый!»

Эх, если бы так относился только Грыгар - силач и забойщик, мускулы, как у вола, - но таков и Бадюра, малорослый, сухой человек.

Когда после смены все моются в душе, Пульпан украдкой сравнивает себя с другими шахтерами. Правда, нет у него этих вздувшихся жил и узловатых суставов. Но не воображайте, милые люди, что вы какие - нибудь красавцы. Черт знает, откуда еще берется в этих костлявых телах столько силы и удали! И верно - совсем костлявые. Но куда годишься против них ты в свои 18 лет? А еще говорят: цветущий возраст! Вагонетку на поворотном кругу не можешь приподнять.

- Пусти - ка, я двину, - процедит сквозь зубы низкорослый Бадюра и сплюнет угольную пыль. - Господи боже мой, и из этого парня должен выйти шахтер! Шел бы лучше в трактир разносить пиво!

Не любят они меня, - с обидой и горечью думает Станда. - Ладно, не думайте, что буду вам навязываться. Не о чем мне с вами говорить. Вот хоть и этот Бадюра, - какие у него разговоры, кроме как о любимом крольчатнике? Их всех зло берет, что я учился в школе, - вот в чем все дело. Хотят показать, что я не их поля ягода. Ну и ладно, не их. В школе тоже был чужаком, потому что я сын рабочего. А здесь стал чужим, потому что пограмотнее других. Много бы я мог рассказать, о чем читал в книжках, но только они не хотят слушать. Едва вставлю словечко - хоть бы и о наших шахтерских делах, - как гаркнет на меня такой Грыгар:

- Не трепись! Один домой не дойдешь, а тоже лезешь рассуждать.

Ну и ладно, пане Грыгар, не скажу ни слова. А только я такой же рабочий, как и вы, Хотя всего только откатчик, и имею право на свои взгляды. Погодите, придет время, буду я говорить, а вы слушать. Буду говорить за всех ответчиков и шахтеров, за машинистов и рабочих коксовых печей, за вас, горняки «Христины», Марнау, Верх - тольда и Рудольфовых шахт. Буду говорить о вашем черном труде и о вашей темной жизни. С господами у большого стола буду спорить за вас...

« - Господа, мы, шахтеры, заявляем о своих правах... Что бы сталось без нас с вашей промышленностью, электростанциями, роскошными виллами, сверкающими дворцами? Без черного нашего, грязного угля конец был бы всей вашей великолепной цивилизации. Спуститесь - ка, господа, на глубину 600 метров к нам в забой, поглядите на забойщика Гры - гара, голого по пояс, потного, измазанного угольной пылью. Вон он орудует буром. А взгляните на Бадюру, что вырубает отбойным молотком пласт угля и останавливается лишь затем, чтобы откашляться и сплюнуть угольную пыль. А вон бедняга - ответчик стертыми до крови ладонями толкает вагонетку, груженую драгоценным для вас углем. Живей, живей, откатчик, не то не выполнишь дневную норму!

Вот как достается уголь, господа. Да еще надо глядеть, чтобы вам на голову не сорвалась глыба со свода, чтоб не нюхнули вы вредного газу да не придавил вас подсекаемый пласт. Мы, шахтеры, привыкли к тому, что смерть стоит за спиной: она у нас вроде надсмотрщика в каждой смене.

Вот теперь и скажите, господа, за какие деньги вы взялись бы за такую работу?

Но не думайте, мы любим свой труд. Мы его не променяем на любой другой. Мы требуем только, чтобы работа шахтера получила то высокое уважение и достойную оплату, которых она заслуживает. Я кончил, милостивые государи...

- Скажите, господа, кто этот отважный шахтер?

- Это товарищ Станислав Пульпан. Образованный и воспитанный человек, давно мог бы стать штейгером или старшим мастером, но не хочет расставаться с товарищами. Огромное влияние во всем округе, шахтеры его прямо боготворят. Приходится, знаете, с ним считаться...»

Станде становится стыдно от этих фантазий. Что за глупость! Но ведь он и в самом деле мог бы кое - что сделать для товарищей по классу! Пока что, однако, приходится гонять вагонетки. Руки огрубели, пальцы скривились, даже не выпрямишь их как следует. Не держать уж им никогда рейсфедер! Вот что значит откатчик угля!