«Встречный промфинплан приобретает особое значение как метод действительного вовлечения всех рабочих в дело социалистического строительства и как важнейшее средство борьбы с контрреволюционным вредительством, - говорит ЦК ВКП(б) в своем обращении ко всем партийным, хозяйственным, профсоюзным и комсомольским организациям. - Преодоление стоящих перед нами трудностей, прежде всего, зависит от нашей работы, от нашего умения вести последовательную и непримиримую борьбу с расхлябанностью, разгильдяйством и бюрократизмом в наших органах и особенно от нашей способности мобилизовать рабочий класс, являющийся источником быстро растущей и прямо неисчерпаемой революционной энергии, для дела борьбы за коммунизм. Промфинплан стоит под ударом. Этим ставится под удар программа третьего года пятилетки. Сделаем из этого большевистский вывод...»
Завод имени Карла Маркса, ступней как бы опирающийся в Неву, с двух сторон зажат «текстильщицами» - фабриками «Красная Нить» и «Красный Маяк». Это соседство сыграло решающую роль в истории завода.
Построенный еще в конце прошлого века, завод «Новый Лесснер» вплоть до войны влачил самое жалкое существование. Маленькая чугунолитейная, мрачная, задымленная, прокопченная, и такая же котельная - вот и весь завод. «Новый Лесснер» поставлял котлы для военных судов, и самая эта специальность приготовила заводу военную карьеру. В погоне за военными заказами владельцы форсированно обстраивали завод. Завод по сути дела строился заново, и цеха оборудовывались первоклассными американскими станками. Пушки, снаряды и мины Уайтхэда - на этой высоко полезной продукции специализировался завод.
Победа пролетариата сделала ненужным массовое производство средств истребления. Лишился заказов и «Новый Лесснер».
Лучшие рабочие отправились на фронты гражданской войны. Другая часть ушла в деревню. Завод медленно умирал. Наступил трагический «зажигалочный период». Целый год работали над... примусами, потом взялись за производство плугов, перешли к двигателям «Атлант» и т. д. Но квалифицированные рабочие и первоклассное американское оборудование требовали «настоящего» дела.
И это дело нашлось. Соседние текстильные фабрики стали обращаться с различными заказами на завод. На машину. Таков был лозунг рабочих завода имени Карла Маркса. 1925/26 г. был переломным для завода. С этого года завод приступил к подготовке и организации производства четырех - четвертных ткацких автоматических станков «Нортроп». В следующем году завод перешел в новую ступень - на производство чесальных машин. Одолели и этот риф. Теперь завод в один год ставит производство трех новых машин, впервые производящихся в СССР. И сразу намечает массовое производство этих машин.
Старый прокопченный литейщик водит меня по заводу и дает пояснения.
- Нынешний год нам дали промфинплан 9 тысяч тонн литья. Выполнили. Да, кажется, с превышением, точно не знаю, год не кончился. А на будущий год, сказали нам, «надо 11 тысяч». А мы как встречный промфинплан от станка стали прорабатывать, глядишь, совсем другая картина получилась, Четырнадцать тысяч пятьсот дадим, вот! Да заводоуправление схитрило. Давай, говорит, 16 тысяч.
- Ну и как, дадите?
- Пятнадцать - то наверняка дадим. Это уж наши комсомольцы подсчитали. А где пятнадцать там и шестнадцатую найдем. Пока цех еще упирается... У нас ведь тесно. Впрямь яблоку негде упасть. Но если поискать, найдем...
Меня интересует вопрос, как проходило обсуждение встречного промфинплана.
- Как проходило? Заполнил я анкетку. Указал - прогулов нет? Нет. И быть не должно. Браку нет? Нет. А может быть только самая малость. Ну, указал, сколько заформую - сколько цилиндров заформую в день. Потом собрались бригады, обсуждали. Один другого поправлял, говорим, где какое улучшение сделать можно. Рационализация... Так и получили пятнадцать тысяч!... Диалектика!... Поняли?
Вот тебе и закопченный литейщик! Меня интересует, что он представляет себе под этим мудреным термином.
- Это как же, диалектика?
- А так. Снизу вверх, сверху вниз. Ты сверху дай руководство правильное. Линию соблюдай. Которые трусят, боятся рабочего, выставить их. Был у нас такой предзавком. В самый разгар, прошлый год, как новый план принимать, оробел, свихнулся, мутить стал. Вышибли его. И вот еще. Ты мне задание дай, скажи, сколько чего надо, как говорят: «промфинплан - рабочему в карман», книжечка есть такая. А я тогда скажу, сколько можно сделать. Где поправить, что улучшить. Вот она и диалектика!...
Старик был близок к истине. Пусть его определение диалектики и не совсем ортодоксальное. Да ведь он не знает Маркса и Гегеля. Важна суть. И именно скрестившиеся струи полнокровной рабочей инициативы и упорного проведения генеральной линии обеспечили победы завода.
Вместе с Мишкевичем, заведующим производственным отделом комитета комсомола, мы идем смотреть заливку опок. «Хитрый экономист» - так он называет себя. Все ребята почему - то называют себя «хитрыми»: «Хитрый секретарь», «Хитрый агитпроп» Поговорка такая должно быть, «а почему неизвестно», как говорит Климов в «Растеряв - вой улице». Мишкевич знает завод, как хозяйка собственный буфет. Он недавно еще работал - я видел огромный фрезерный стан, раз в десять больше самого Мишкевича, за которым он раньше работал. Мишкевич получал премии за усовершенствования, словом, у парня «котелок варит».
В 10-м номере читайте об одном из самых популярных исполнителей первой половины XX века Александре Николаевиче Вертинском, о трагической судьбе Анны Гавриловны Бестужевой-Рюминой - блестящей красавицы двора Елизаветы Петровны, о жизни и творчестве писателя Лазаря Иосифовича Гинзбурга, которого мы все знаем как Лазаря Лагина, автора «Старика Хоттабыча», новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.