После этого мальчишка выкатился ко мне верхом на деревянном коне: конь скрипел при езде колесами кизилового цвета; мальчишка едва доставал ногами до пола. На голове шлем (теперь он был на нем), на боку сабля. Чего еще? Пусть только кто-нибудь посмеет обидеть его гостя, и он молнией обрушится на обидчика... Но как я ни старался, физиономия моя оставалась довольно кислой.
В это время где-то на соседнем дворе закричал ишак. Мальчишка очень удивился, увидев, как у меня мигом исправилось настроение: я засмеялся, подошел к окну и стал смотреть.
Поначалу мальчишка решил, что это он развлек меня. Ишачьего крика он не слышал, вернее, не обратил на него внимания и удивленно спросил:
— Дядя, ты куда это смотришь?
— Вон, погляди!
Мальчишка подлетел к окну, шлемом чуть не вышиб стекло.
— И чего?
Передо мной стоял рыцарь, готовый сразиться с любой несправедливостью, в настоящем шлеме, с мечом и почти живым конем, а я, приехавший откуда-то скучный и хмурый дядька, перестал обращать на него внимание и уставился в окно. Что я обнаружил там такого уж необыкновенного?
— Вон, погляди!
— А чего там?! — Мальчишка настолько не представлял, что в его дворе может быть что-то интересное, что даже отвернулся от окна.
— Посмотри, какой он красивый, какой прекрасный, какой у него голос, какие уши!.. И хоть он черный, но все равно...
— Э-э. Да это же осел!
— Не осел, а ослик, — поправил я. Мальчишка обиделся. Он никак не мог поверить, что ослик этот улучшил мое настроение. А если я прикидываюсь и изображаю такое для него, то он уже большой для подобного розыгрыша.
Не знаю, пожалеет ли кто-нибудь в этом мире меня, но того мальчишку я точно пожалел: тут, рядышком, за плетнем щипало траву живое четырехногое существо дороже и удивительнее многих чудес света, а он не знал ему цены и ни в грош не ставил.
Перевел с грузинского Александр Эбаноидзе
В 11-м номере читайте о видном государственном деятеле XIXвека графе Александре Христофоровиче Бенкендорфе, о жизни и творчестве замечательного режиссера Киры Муратовой, о друге Льва Толстого, хранительнице его наследия Софье Александровне Стахович, новый остросюжетный роман Екатерины Марковой «Плакальщица» и многое другое.