— Вы говорили о нынешнем поколении достаточно резкие, обидные для многих слова. Многое из сказанного вами справедливо. Относится ли сказанное и к вашим ученикам, молодым актерам Московского театра-студии?

— Об учениках говорить и труднее, и легче. Конечно, в какой-то степени относится и к ним. Они ведь дети своего поколения, своего времени. Но мне хочется думать, что именно студии, именно тому специфическому методу их воспитания – и театрального, и человеческого – они обязаны тем, что если не свободны от грехов своих сверстников, то, во всяком случае, отдают себе в этом отчет.

Старшим, тем, кто окончил студию в 1980 году, проще в этом смысле. Они были у нас, педагогов, «первенцами», они в большей степени были студией. Кроме того, им уже пришлось многое испытать, они прошли через разочарование в 1980-м и пережили шесть лет в театрах. Большинство работало помногу, были интересные роли за эти годы. Но я не об этом сейчас. Они успели увидеть, что такое театр «с изнанки», какой непростой это мир, как сплетены там в клубок, который не развязать, и творчество, и ханжество,, и бескорыстное служение сцене. Им было с чем сравнить студию.

Младшим тоже было непросто. Им с самого начала, с первых дней нужно было «соответствовать». На них пытались мы исправить ошибки первого набора, на них с иных позиций смотрел и зритель. Ведь всем был памятен первый выпуск, нельзя было сдавать позиции, опускаться ниже какого-то уже достигнутого уровня. Им, конечно же, больше повезло: попасть в столичный театр, да не на «выходы», да еще знать, что театр этот твой.

Кстати говоря, вот этого ощущения, без которого студия умирает быстро, выхолащивается, что ли, – ощущения, что все в этом театре тебя касается: и цехи, и бухгалтерия, и сценическое хозяйство, – нам пока не хватает. Кое-кому из актеров это предстоит понять. Ведь если считаешь, что ты в театре первый (а так, не секрет, считают все актеры), это означает прежде всего большую, чем у других, ответственность. Ответственность за все и за всех. Так же, как когда-то «Современник», наш театр по природе своей актерский. Он жив, пока актеры его живы, пока ими движет осознание собственного несовершенства (тщательно скрываемое под маской здорового честолюбия). Но «Современник» был театром одного поколения, у нас с Олегом Ефремовым восемь лет разницы в возрасте (я в труппе был самый молодой). А нынче мы, конечно, и я прежде всего, не должны забывать о годах, разделяющих нас. Поэтому надежды мои – на самоуправление, на совет студии или правление студии (нам предстоит назвать и избрать этот орган в скором времени). Только если они все не будут чувствовать себя «совещательным органом», если поймут, что все, что с этим театром будет, зависит только от них самих, я буду считать, что достиг желанного результата.

— А если от вопросов внутренних перейти к проблемам более общим? Как вы предполагаете формировать репертуар театра-студии?

— Опять же не «я», а «мы». Из перспективного репертуара мною предложены «Две стрелы» Александра Володина (спектакль этот уже шел в студии, и его новая редакция будет одной из первых наших премьер), «В ожидании Годо» Сэмюэля Беккета и один из романов Ф.М.Достоевского («Бесы» или «Село Степанчиково»). Пьесу А. Н. Островского «Доходное место» предложил для своей первой самостоятельной работы режиссер и актер театра-студии Александр Марин. Наш завлит принес повесть Юрия Полякова «ЧП районного масштаба», по которой А. Мариным написана пьеса «Кресло». Она также сейчас в работе, мы ставим ее с ним вдвоем. Думаю, что свои предложения принесут и режиссеры из нашей стажерской группы Елена Курицына и Андрей Дрознин-младший. Кроме того, в репертуар вошли все спектакли выпускного курса 1986 года: «Прищучил» англичанина Барри Киифа, «Жаворонок» Жана Ануя в новой сценической редакции, «Полоумный Журден» Михаила Булгакова и «Крыша» Александра Галина, написанная специально для нас одним из самых талантливых советских драматургов.

Ждем в ближайшее время новые пьесы А. Галина и А. Гельмана (последний, вспоминая опыт «арбузовской студии», собирается писать пьесы совместно с актерами). Думаем о работах Людмилы Разумовской, Марии Арбатовой, Александра Буравского, Владимира Гуркина, Виктора Павлова, Алексея Яковлева. Ищем и ждем появления новых имен, новых пьес. Думаем, что из наследия мировой литературы нам предстоит встреча с «Записками о кошачьем городе» Лао Шэ и «Крошкой Цахэс по прозванию Циннобер» Э. Т. А. Гофмана. Еще размышляем о пьесе Петра Вайса «Марат-Сад», о наследии Николая Эрдмана, несправедливо обойденном современным театром. Всегда оставались нашими ориентирами в современном театре Михаил Булгаков, Александр Вампилов, Александр Володин – это тоже из области репертуарных исканий.

— На сколько пятилеток все это рассчитано?

— Я не ручаюсь, что все названное мы непременно поставим; репертуарные планы действительно обширные. Но то, что к маю мы выпустим четыре премьеры и не намерены сбавлять темпы и далее, я вам заявляю ответственно. Иначе это не имеет смысла,- мы ведь за шесть лет спектаклей двадцать пять не поставили. Надо как-то восполнять упущенное.

И потом время сейчас такое... Нам выдали большой аванс. Не денежный, конечно, – моральный. Нам дали возможность попробовать осуществить себя. Людей, доверивших нам зал в 120 мест, людей, поверивших нам, обманывать негоже. По выданным векселям время с нас же и спросит за несделанное.

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.