Год 1964-й. Вызов в Москву, в Прокуратуру РСФСР, и неожиданное предложение: переменить место работы. Вместо должности прокурора Магнитогорска предложили должность прокурора города Сочи.

«Местные власти просят туда такого, как ты. — настаивало руководство. — Да и сам понимаешь. Сочи есть Сочи».

Петр Кузьмич Костюк это понимал, но отказываться стал сразу. «Да ты хоть съезди, посмотри».

Костюк съездил. То ли черноморское лето оказалось не в меру ласковым, то ли беседа с первым секретарем горкома партии Медуновым показалась интересной, но по возвращении он дал согласие...

Работы не боялся — сказывалась фронтовая закалка. Его «год» в полном составе защищал Родину. В сорок четвертом вступил в партию.

В первое время после переезда в Сочи серьезных столкновений с местными властями не было. Но потом ситуация стала меняться. Совершили. к примеру, несколько милиционеров преступления — их привлекли к уголовной ответственности. А Медунов упрекает: для пользы дела, мол, лучше было бы не раздувать скандала: зачем наносить вред авторитету милиции, да и всему городу?.. Стал прокурор следить, чтобы решения исполкома строго

соответствовали требованиям закона, — обвинили в покушении на авторитет местных властей. Уже тогда были первые попытки скомпрометировать Костюка «предупредить», чтобы не зарывался. Так. однажды на партактиве один из выступавших вдруг заявил, что прокурор города получил взятку...

«Краснодарско-сочинской мафии» еще не существовало. Ее будущие лидеры пока только набирали силу, шли к настоящей власти. В конце 60-х перебрался в Краснодар Медунов и. поработав председателем крайисполкома. стал первым секретарем крайкома. Наступали его времена...

Надо было делать выбор: или отступать, закрывая глаза на многое, или продолжать бороться за справедливость.

Выбрав второй путь. Костюк не остался в одиночестве. Заместителя начальника Сочинского управления внутренних дел по оперативной работе А. Удалова компрометировали, увольняли, исключали из партии, возбуждали против него уголовное дело. А он выстоял. Не отступил и Костюк. Хотя быстро понял, с какими силами он столкнулся.

В поселке Лоо жил некий Арутюнян. Он купил дом в Сочи. Стоимость дома и должность директора столовой, которую он получил, по оперативным данным, исчислялись 100 тысячами. Честные работники ему явно мешали; под всякими предлогами он стал от них избавляться. Новых людей принимал за взятки, с оставшихся требовал деньги. Новоявленный князек терял чувство меры. В результате его взяли с поличным. прямо на рабочем месте, в присутствии трех свидетелей. Он пытался выбросить меченные красителем купюры. но свидетели заметили и это. Закончилось следствие. Дело стопроцентное. доказанность обвинения ни у кого не вызывала сомнения. Арутюнян обвинялся в систематическом получении взяток. По этой статье в числе других наказаний предусматривалась и смертная казнь. Поэтому дело должен был рассматривать краевой суд, а обвинительное заключение предстояло утверждать в прокуратуре края.

И вдруг дело оттуда вернули. Поводом были мелкие формальности. Их устранили. И снова отказ. И так — три раза. Костюк позвонил в прокуратуру края, спросил: что это означает? Ничего особенного, дал понять начальник следственного отдела Кекало, просто краевое руководство не хочет, чтобы дело попало в суд. Видно, не забылись услуги Арутюняна при устройстве банкетов в Лоо, которые так любили руководители Сочи.

Что оставалось делать прокурору? Он пошел на тактическую уловку: вынес постановление о прекращении дела по всем эпизодам взяток. Кроме одного! Таким образом, получил право сам утвердить обвинительное заключение и направить дело в суд. Был вынесен приговор — четыре года лишения свободы. Костюк радовался этой маленькой победе. Но радость оказалась преждевременной. Через полгода, по указанию Медунова, приговор опротестовали и отправили дело на дополнительное расследование. Свидетели отказались от своих прежних показаний. Поступило указание провести экспертизу и проверить, откуда на руках Арутюняна взялся краситель, которым пометили денежные купюры. Выдвигали новую версию — с рук взяткодателя. Авторы «версии» допускали, что преступник в течение полугода не мыл рук и ждал, пока решат провести такую экспертизу... Ставилась заведомо невыполнимая задача. Дело было прекращено. Арутюняна восстановили в партии и назначили заместителем директора ресторана.

Костюк сообщил о случившемся в Москву. По указанию заместителя прокурора республики Н. Трубина в Сочи командировали следователя из Новосибирска. Тот возобновил следствие. тщательно все проверил и. предъявив Арутюняну обвинение в первоначальном объеме, немедленно его арестовал. Взяточника снова уволили. исключили из партии и осудили.

Чем стал этот обвинительный приговор для прокурора Костюка — победой или началом поражения? Председатель партийной комиссии крайкома Карнаухов написал справку о том, что Костюк вводил в заблуждение горком, представлял неверную информацию по делу Арутюняна. В особую вину ставилось. что прокурор сам допрашивал свидетелей (в чем нет никакого криминала) и присутствовал на допросах обвиняемого (и правильно, скорее всего, делал). Последовало приглашение на бюро горкома.

Александр Трофимович Мерзлый, секретарь Сочинского горкома по идеологии, курировал и работу правоохранительных органов. Он был давним любимцем Медунова. В 1969 году Медунов даже приказал изменить протокол счетной комиссии на отчетно-выборной городской комсомольской конференции, где Мерзлого провалили на выборах, и желанный пост комсомольского вожака был сохранен за Александром Трофимовичем. А когда Медунов стал властителем края, Мерзлый и его жена, работавшая в общепите, развили бурную деятельность по сбору урожая взяток, что в итоге обошлось каждому из них в пятнадцать лет лишения свободы. Но это — в будущем. А пока он снимает с повестки дня бюро горкома вопрос о прокуроре и приглашает Костюка к себе.

— Не хочешь ты, Петр Кузьмич, себе и своим близким добра, — покачал головой Мерзлый, — а ведь мы с тобой об этом уже говорили. Такой разговор действительно был. Костюк располагал информацией о преступлениях Мерзлого. Отлично понимая, что сам ничего с ним сделать не сможет, решил написать в ЦК КПСС. Но письмо попало к Мерзлому. Узнав об этом, он пошел в горком. Мерзлый ждал, будучи уверенным, что прокурор впредь постарается избегать подобных поступков. Потому и разговор повел доброжелательно: за письмо, мол, не сержусь, кто глупостей не делает; да и что толку от этих писем, если они все равно ложатся ко мне на стол. Открытым же текстом предложил жить в дружбе, чтобы всем было хорошо.

Теперь же, видя, что прокурор оказался несговорчивым. Мерзлый решил, что дальше тянуть не стоит. Костюк становился опасным. Тем более, уже арестовали председателя Сочинского горисполкома Воронкова.

Арест Воронкова аукнулся громко для многих. Это сейчас мы не удивляемся, когда порой под стражу берут милицейских генералов, министров, секретарей обкомов... То время было иное. Но уже из дела Воронкова становилось видно, что ниточки тянутся на самый верх.

Следственная группа под руководством заместителя Генерального прокурора СССР Виктора Васильевича Найденова раскручивала дело, известное под названием «Океан». Найденов хорошо знал Костюка и доверял ему. Перед началом работы следственной группы в Сочи между ними состоялся . разговор.

• Страницы:
• 1
• 2
• 3
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.