Почти сто лет тому назад в Крыму на горном хребте была создана метеорологическая станция «для наблюдения за погодой и предупреждения судов о приближении боры».

Со временем станция выросла, застроилась и превратилась в геофизическую обсерваторию. Рядом с первым одноэтажным зданием появились несколько новых, больших и светлых научных павильонов. Немного ниже за хребтом расположилось около десятка небольших английского типа двухэтажных коттеджей для сотрудников. Прекрасное шоссе, которое широкой лентой вилось среди поросших лесом предгорий, соединило обсерваторию с портовым городом.

На самой вершине хребта — площадка, на которой установлены различные научные физические и метеорологические приборы. Отсюда открывался широкий вид на бескрайнее море, бухту с многочисленными причалами, заводы и портовый город. С противоположной стороны тянулись горные хребты и долины.

Возглавлял обсерваторию Иван Бойченко, кряжистый старик, почти полвека проведший на горной станции. Мальчиком пришел он сюда, прошел через все служебные ступени. С началом войны директор ушел в армию, директорские обязанности принял Бойченко. Он прекрасно знал все распорядки, людей и пользовался заслуженной любовью и авторитетом у сослуживцев.

Война не нарушила ритма работы на обсерватории. Молодежь уходила в армию, ее заменяли новые люди, большей частью женщины, обсерватория неизменно продолжала работать.

Над портовым городом стали появляться вражеские самолеты. Город опоясался несколькими рядами зенитных батарей. Командир одной из них — молоденький лейтенант — не замедлил побывать у Бойченко, с почтительным любопытством осмотрел научные при боры и выразил надежду, что его «Зиночки», как он именовал свои пушки, не помешают работе обсерватории. Когда на другой же день батарея открыла огонь, в зданиях обсерватории посыпались стекла, показания приборов потеряли прежнюю точность и надежность. Директор охал, посылал на батарею просьбы «стрелять поосторожней», лейтенант извинялся за помехи и беспокойство и вел огонь с еще большим воодушевлением.

Фронт приближался, налеты немцев учащались. Обсерватория с каждым днем оказывалась все более втянутой в орбиту военных действий. Невольно здания обсерватории служили прекрасным ориентиром для немцев, и они обрушивали на нее десятки бомб. Прав да, не попадали в цель, но стекла были повыбиты и почти все приборы расстроены. Казалось, в таких условиях работать невозможно, но Бойченко знал, что военная авиация нуждается в метеорологических данных, и, невзирая на бомбежки, разрушения и опасность, работа шла: аккуратно четыре раза в день отправлялись метеосводки в штаб военно-воздушных сил.

Не раз время съема показаний с приборов совпадало с бомбежкой, с пулеметным обстрелом. Тогда Бойченко лично отправлялся вместо дежурного наблюдателя к приборам и, не обращая внимания на свист пуль, грохот выстрелов и разрывов, аккуратно и точно записывал все показания.

Настал день, когда был получен приказ об эвакуации всего ценного оборудования и личного состава обсерватории. В суточный срок все наиболее дорогое оборудование было готово к эвакуации. Бойченко провожал сотрудников, твердо решив для себя оставаться на месте.

— Прожил здесь без малого полвека, здесь и кости свои сложу, — объяснял он своим сослуживцам. — Как полвека тому назад, мы опять превратились сейчас в маленькую метеостанцию.

Не покинули обсерваторию еще трое стариков и хромой сторож — инвалид войны. Впятером они решили работать до конца и, если понадобится, защищать обсерваторию до последнего. Они продолжали вести срочные наблюдения по немногим оставленным приборам.

Вскоре ушли соседние зенитные батареи, на их место стала горная батарея, рядом — противотанковая. В помещениях обсерватории разместился воинский штаб.

К вечеру разгорелся бой в долине, у самой обсерватории. По горным дорогам загрохотали танки, потянулись колонны войск. На ночь в обсерватории остались лишь разведчики да пять сотрудников во главе с Бойченко.

Под утро немецкие автоматчики начали из долины подниматься к обсерватории, но весь гарнизон, оставшийся в здании, встретил их оружейным огнем и заставил отойти. Немцы подтянули минометы и, карабкаясь по скалам, приблизились на минометный вы стрел.

С ревом и визгом понеслись мины, своими разрывами уничтожая последние приборы станции. Затем автоматчики бросились в атаку и прорвались к самой обсерватории. Красноармейцы по приказу отошли вниз по шоссе, Бойченко и его сослуживцы засели в новом павильоне и продолжали отстреливаться. Все они были опытными охотниками, меткими стрелками и наносили немцам огромный урон. Фашисты забросали дом гранатами. Начался пожар. Спасаясь от огня, защитники собрались на чердаке и достреливали последние патроны по немцам.

Пламя и дым уже пробивались на чердак. Пал сраженный пулей сторож-инвалид. Друг директора Трунов провалился в огонь. Бойченко, задыхаясь от дыма, вылез на крышу. Он стоял во весь рост на крыше, своей гордой, спокойной позой бросая вызов разрушителям куль туры, кровавым тевтонам. Он олицетворял собою великую стойкость русского народа, готового жертвовать жизнью, но несгибаемого и непобедимого.

Сентябрь 1942 года

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.