Арнольд Гутлин шагнул к приятелю, тихо сказал:

— Пойдем.

Усольцев поддернул рукав, бросил взгляд на часы.

— Рано, Арик, — сказал он, криво улыбнулся. — Лично для меня слишком рано. — И резко спросил: — Тебе ясно?

Гутлин приятельствовал с Усольцевым около трех лет, но не мог привыкнуть к неожиданным перепадам, которые происходили в его настроении и поведении. Порой Сергей был рассеян, меланхоличен, в движениях медлителен. Через полчаса становился раздражителен и груб. Проходило немного времени, и это был уже иной человек, общительный, располагающий к себе, широкий.

Сейчас Усольцев пребывал не в духе, изображал добродушие, но лицо его то и дело передергивало. словно у него болели голова либо зуб, и боль свою он тщательно от окружающих скрывал.

Гутлин на грубость приятеля, как обычно, не ответил, посмотрел на высокого мосластого парня, Сашу Перышкина, который развинченной походкой, пританцовывая, направлялся к ним.

— Здравствуйте, Сергей Трофимович, — сказал он одновременно и заискивающе, и развязно. — Вы наша опора и надежда, руководитель и вдохновитель.

— Денег нет. — Усольцев улыбнулся, голос же у него был сух.

— Сразу деньги, — обиделся Перышкин и тут же плаксиво продолжал: — Сережа, на неделю, вот так надо. — И провел пальцем по горлу. — Полтинник.

— Думаешь, мне приятно отказывать? — Усольцев вздохнул. — Потому и злюсь, нет у меня, а тебе надо, я знаю. Извини, Саша. — И взглянул душевно, доверительно и лживо.

— Я знаю, вы завсегда. — Перышкин понимающе кивнул, оглянулся, увидел уже вышедшего из душа одевающегося Астахова и, пританцовывая, двинулся в его сторону.

— Сережа, у меня есть деньги, — тихо сказал Арнольд Гутлин, взглянул виновато.

— Это хорошо. Деньги жить не мешают, — криво усмехнулся Усольцев, наблюдая за Перышкиным, который пританцовывал вокруг Астахова, но заговорить не решался.

— Так дай человеку, раз так нужно ему. — Гутлин вынул из кармана бумажник.

— Ты дурак, братец! — Усольцев взял бумажник, сунул его в карман Гутлину. — У меня тоже есть деньги. Давай сложим в одну кучку и подожжем.

Астахов причесывался перед зеркалом, привинченным на внутренней стороне дверцы шкафчика. Он выслушал невнятное бормотание Перышкина, вывел безукоризненный пробор, над висками зачесал волосы назад.

— Перышкин, тебе сколько лет? — Астахов убрал расческу, оглядел Перышкина, ответа явно не ждал.

— Двадцать четыре, так ведь? — Астахов взял из шкафчика куртку, надел, опустил руку в карман. — Почему ты все время побираешься? Ты же мужик.

Астахов протянул Перышкину деньги, хлопнул по плечу, громко сказал:

• Страницы:
• предыдущая
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• …
• 11
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.