«Постепенно это захватывает тебя целиком. Рвется привычный круг обязанностей, очень непростых, требующих от тебя усилий, времени, сосредоточенности. Ты начинаешь понимать, что от чего-то надо отказываться, от каких-то маленьких радостей, от давних привязанностей, от встреч с друзьями, от воскресных семейных прогулок... Потому что сутки, как ни старайся, раздвинуть невозможно. Это не проходит безболезненно: на тебя обижаются домашние, приятели упрекают в зазнайстве. На ты уже не в силах ничего изменить без ущерба делу, которое считаешь своим и за которое отвечаешь перед людьми... И перед собой».

Томша говорит о своей поисковой работе. Он откровенен. Он всегда откровенен и всегда говорит то, что думает. Отсутствие дипломатичности порой ему мешает. Но даже те, кому прямолинейность Томши не нравится, уважают его. Нельзя не уважать человека, который никогда не ищет личных выгод и не отступает от своих принципов.

Шесть лет назад слесарь ПО «Молдавгидромаш» комсомолец Александр Томша возглавил поисковую группу объединения. Произошло это при следующих прозаических обстоятельствах. Команда завода, за которую выступал Томша на военно-патриотическом слете, потерпела поражение. Ребята неплохо бегали, метали гранату, быстро разбивали лагерь и ставили палатки и все равно проиграли. Им недостало очков, которые начислялись за поисковую работу. Их знания военной истории края были разрозненны, походы, которые они проводили, не могли считаться в полной мере поисково-экспедиционными. Узнав о поражении, они собрались у костра, чтобы обсудить ситуацию. Строили планы, обговаривали идеи. Острее всех переживал происшедшее Томша: за военно-патриотическую работу отвечал в комитете комсомола он.

К их костру подошел корреспондент многотиражки объединения Борис Сандрацкий и протянул Александру газету «Молодежь Молдавии».

— Прочти, — сказал он. — Потом поговорим.

И ткнул пальцем 8 набранную петитом заметку. Это было письмо ветерана войны, бывшего комсорга санитарного транспорта «Котовский» Александра Митрофановича Леонкова. «В годы Великой Отечественной войны, — писал Леонков, — на Черном море героически вели себя санитарные транспорты, носящие дорогие молдавскому народу имена «Молдавия» и «Котовский». Арн хивы кораблей затерялись, оставшихся в живых черноморцев разбросала по свету война...» Спустя несколько десятилетий бывший моряк обращался к молодежи республики с призывом восстановить историю кораблей, судьбы членов их экипажей.

Томша перечитал письмо дважды, потом прочел его вслух. Спросил:

— Беремся?

Ему ответили хором: «Да».

— Но помните, бросать на полпути не будем. Доведем дело до конца.

Они не могли тогда представить даже приблизительно, скольких усилий потребует от них этот поиск. Сколько вместит в себя бессонных ночей, подарит надежд, принесет ошибок. С каким трепетом будут они ждать писем от тогда еще незнакомых людей, которых они просили вернуться памятью в свою военную юность. Тогда у костра в них еще говорило чувство обиды за поражение на слете, уязвленное самолюбие. Но это скоро пройдет, они забудут про обиду и отдадутся поиску искренне, осмысленно, со всем упорством и максимализмом молодости. Не все, конечно. Кого-то разочаруют, охладят первые неудачи, кто-то отойдет в сторону из-за «дефицита свободного времени» или столкнувшись с чьим-нибудь равнодушием. Но останутся самые стойкие, преданные: Тая Тюрина, Раиса Томай, Борис Сандрацкий, Валерий Гылка, Светлана Платова, Наталья Нехаенко. И Александр Томша, бессменный руководитель поисковой группы, которая вскоре стала именоваться «Котовец».

Итак, они написали Леонкову, что решили постранично воскресить историю транспортов и экипажей. «Прошу считать меня рядовым членом поисковой группы, готовым внести посильный вклад в дело восстановления памяти кораблей-героев и моих боевых товарищей», — ответил А. М. Леонков, доктор технических наук, профессор Белорусского политехнического института. Бывший комсорг «Котовского» сообщил то, что было ему известно о кораблях, и дал адреса людей, которые служили на них.

Спустя несколько дней Томша собственноручно отнес на почту пачку писем с пометками «заказные», направляемых гидромашевцами ветеранам воины, в редакции областных газет, в архивы, в различные учреждения. Это потом будет выработан текст подобных обращений, краткий, исчерпывающий, размножены фирменные бланки с опознавательным знаком поисковой группы в левом верхнем углу. Первые письма были от руки, написанные сдержанно, с извинительными интонациями: «если это возможно, просим поделиться воспоминаниями...», «если вас не затруднит, то вышлите фотокопии» и т. п. Следопыты не предполагали, какой душевный подъем вызовут их послания у бывших фронтовиков, почувствовавших в обращении к ним неподдельный, исходящий от самого сердца интерес к их судьбам.

Вскоре на траверзе поиска гидромашевцев появились первые конкретные адресаты. В Одессе откликнулся старпом «Котовского» Дмитрий Матвеевич Андрияш, человек несгибаемого характера и большого мужества. Он начал воевать с фашизмом еще в Испании, прошел всю Великую Отечественную, долгие годы плавал капитаном больших судов в мирное время. Нашли комсомольцы и Ольгу Александровну Васильеву, бывшую медсестру, воевавшую на транспортах, а затем в 255-й бригаде морской пехоты, «атамана Олю», как называли ее товарищи за бесстрашие. Трудно было представить, что врач одной из клиник Житомира, обремененная внуками бабушка со спокойным, чистым взглядом, эта пожилая уже женщина не раз поднимала в атаку взвод, шла впереди мужчин, морских пехотинцев, не боявшихся ни бога ни черта. Ответил поисковикам из Севастополя Симион Ильич Гор, бывший командир БЧ-1, в послевоенное время капитан китобойного судна. Немало интересного о судьбе военморов узнали гидромашевцы от бывшего главного старшины Григория Павловича Писарцева, жизнь которого вместила необъятно много событий драматических, но не поколебала человеческого духа «доброго гения» корабля и отважного воина. Память Писарцева оказалась настоящим кладезем дат, имен, деталей, проливавших свет на множество доселе неизвестных обстоятельств войны, исследуемых Томшей и его товарищами.

Александр записывал в отдельную тетрадь то, что удавалось установить. Если суммировать эти записи, краткая история легендарных кораблей была такова. Довоенной постройки пассажирские суда «Молдавия» и «Котовский» курсировали между черноморскими портами, перевозя отдыхающих, почту, народнохозяйственные грузы. Спустя несколько часов после вторжения гитлеровцев на территорию СССР мирные суда в числе других было решено переоборудовать в санитарные транспорты и влить их в состав Черноморского флота. 12 июля 1941 года «Котовский» вышел в свой первый рейс из Одессы в Николаев с 250 тяжелоранеными бойцами. Спустя несколько дней безоружный транспорт, окрашенный в соответствии с решением Брюссельской конвенции в белый цвет и имевший на обоих бортах и фок-мачте красные кресты, предупреждавшие о гуманном назначении судна, был атакован врагом. Восемь пикирующих бомбардировщиков обрушили на «Котовского» бомбы и пулеметный огонь. Корабль. спасли искусное маневрирование, мужество команды и четыре появившихся вскоре краснозвездных самолета.

«Котовский» вооружился зениткой и двумя пулеметами, оружием, имеющим скорее символическое значение в противоборстве с воздушным противником. Но даже оно в руках отважных военморов оказывалось грозным в бесчисленных поединках с врагом на переходах. Но 14 сентября трагедия постигла «Молдавию».

Оба транспорта, приняв на борт эвакуированных женщин, детей, раненых, вышли из порта в Ягорлыцком заливе. И тут же в небе над ними появились вражеские пикировщики. Корабли приняли бой; моряки отбивали атаки зенитным, пулеметным, винтовочным огнем, меняли курс. Первый налет в этот день кончился ничем. Спустя несколько часов новый налет: на транспорты набросились сразу 17 гитлеровских самолетов. «Молдавия» села на мель. Полузатопленный корабль продолжали расстреливать и бомбить, поливая свинцом исковерканные палубы с мечущимися в ужасе людьми. Но, и умирая, судно сражалось. Расчеты сменяли друг друга. Объятые пламенем, задыхаясь в дыму, моряки спасали женщин, детей, раненых, помогая им садиться в шлюпки. Так погибла «Молдавия», а вместе с ней 300 советских граждан, большинство и» которых никогда не держало в руках оружия.

«Котовский», отстреливаясь, ушел. Ему суждена была еще долгая жизнь, многие испытания, походы, бои. Пройдет время, и у корабля появится новая профессия: он станет плавучей базой подводных лодок и всю войну будет мстить за погибшего собрата.

«Я и моя боевая подруга — бывшая военная медсестра Нина Елисеевна Лимонова взволнованы вашей заботой. В день гибели «Молдавии» Нина Елисеевна получила тяжелое ранение, которое повлияло на ее зрение. Теперь она совсем ослепла. Прошу вас, ребята, не забывайте о ней. Ваши письма и открытки — большая радость...» — так писала поисковой группе Мария Лопотенко-Астахова из Ростова-на-Дону.

Они не забывали. Все 37 оставшихся в живых членов экипажей «Котовского» и «Молдавии» стали адресатами постоянной заботы гидромашевцев. Восстановление боевой истории кораблей было только началом. Ребята пригласили к себе в Кишинев бывших военных моряков, большинство из которых не видели друг друга несколько десятилетий. Встреча на земле Молдавии, слезы радости на лицах убеленных сединами людей стали наградой для Томши и его товарищей. Только тогда в полной мере они поняли, какое огромное дело свершили. К этому времени были готовы альбомы и стенды, рассказывающие именно так, постранично, подробно, о военном пути кораблей. Долгие месяцы Томша собирал выцветшие фотографии, систематизировал отрывочные записи из судовых журналов, политдонесений, писем. Это был труд, который сделал бы честь профессиональному исследователю-архивисту.

• Страницы:
• 1
• 2
• следующая

Представьтесь или зарегистрируйтесь, чтобы участвовать в обсуждении.