Неустановленное лицо

— Взгляни, пожалуйста. Никого не узнаешь?

Но Крол, хоть и бросил на стол быстрый косой взгляд, сразу же отвернулся к окну. Процедил сквозь зубы:

— Я ж сказал: ищите, кого хотите, только без меня. Мне ваши проблемы до фени.

— До фени, — покладисто повторил я, словно закрепляя пройденный материал. — Хорошо, поехали дальше. Мы тебе уже говорили, кажется, что Шу-шу убита?

Он, не поворачивая головы, кивнул.

— Вот, можешь взглянуть, чтоб не было сомнений.

Я подтолкнул к нему фотографию, на которой Салина лежала у стены с простреленной головой. Он снова мельком глянул и опять отвернулся, но я заметил, что его слегка передернуло. Тогда я вынул из кармана еще одну карточку и сказал:

— А теперь посмотри сюда.

Этого нельзя было не заметить: Крол опять хотел лишь краем глаза глянуть как бы равнодушно, что я ему показываю, даже головой дернул, но, увидев, уже не мог больше оторвать взгляд и все смотрел, смотрел. А я продолжал, стараясь ни в коем случае не давить голосом, спокойно, рассудительно:

— Давай теперь думать вместе. Салину убили из-за наркотиков, из-за крупной партии морфия. Она распространяла его через тебя и через Мирзухина. Мирзухин убит. Как ты думаешь, почему ты до сих пор жив? Правильно, потому что ты сидишь у нас!

Это в общем-то была некая смесь правды, полуправды и моих, мягко говоря, предположений, но Крол слушал замерев.

— Вот и решай сам, общие у нас с тобой интересы или нет. Положим, не взяли мы его сейчас, ушел он. Три года в колонии пролетят — не заметишь как... Что скажешь?

Крол поднял на меня глаза, полные муки, сказал глухо:

— Есть два случая, когда можно сесть голой задницей на ежа...

— Ну-ка, — заинтересовался я, — какие?

— Когда еж бритый...

— Не наш случай! — решительно отбросил я.

— И когда задница чужая.

Мы молча смотрели друг на друга.

— Какие у меня гарантии? — просипел он, опуская глаза.