Неустановленное лицо

— Слушайте, Овсов, — спросил Северин, — а откуда у вас такая странная кличка — Лошадь?

К тому времени, как я подъехал к Балакину в отделение, куда Северин доставил задержанного, беседа между ними была в разгаре. Стас с угрюмым видом расхаживал по кабинету, заложив руки за спину. Круглое, щекастое лицо Альберта расцветилось пятнами, стало похожим на подмокшую, перезрелую клубнику. Сейчас он страдальчески скривил пунцовые губы и умоляюще прижал ладони к груди.

— Ну почему сразу кличка, братцы? Вы что, правда считаете, будто я уголовник какой, а? — Его узкие глазки-щелочки из-под припухших век тревожно перескочили с Северина на меня, потом на Балакина. — Ей-богу, братцы, по-моему, вы меня с кем-то спутали! А что Лошадью... Долго объяснять. — Он безнадежно махнул рукой и совсем понурился. — Это... ну, в общем, из классики...

— Понятно, — буркнул Северин. — Оно, конечно, милиционерам про классику объяснять без толку. Они книжечками не торгуют, стало быть, их и не читают. — И неожиданно поинтересовался: — А что, прижизненный Чехов тоже в хорошей цене, да?

Овсов запунцовел окончательно, замекал что-то оправдательное. Но Северин прервал его:

— Стоп! Поехали по второму кругу. Значит, вы утверждаете, что это ваши книги?

— Мои, — уныло согласился Альберт.

— Как они к вам попали?

— Я их купил...

Северин бросил мне быстрый многозначительный взгляд.

— Так. У кого?

— У... у женщины...

— Это мы уже слышали. Но я так и. не понял: она ваша знакомая?

Не надо было быть крупным психологом, чтобы по лицу Лошади определить, что сейчас он судорожно пытается принять, как ему кажется, очень важное решение. Я даже знал, какое. Руку даю на отсечение, он прикидывал, задержали мы его в связи с Ольгой или по какому-нибудь другому поводу. Если по другому, то ему нет никакого смысла самому лезть в петлю, связывать книги с Троепольской. А если все-таки в связи с ней, ложь сыграет против него.

И тут я увидел спасительный ход и похолодел. Ибо спасительным ход был для Овсова. А в следующую секунду я обреченно понял, что и он нашел его.

— Знакомая... — выдохнул Альберт.

— Имя? Фамилия? — напористо расспрашивал Северин.

И Овсов ответил окрепшим голосом:

— Троепольская Ольга Васильевна.

Наверное, я бы дрогнул. Но Стас (то ли еще не понял, к чему клонится дело, то ли нервы у него железные) продолжал как ни в чем не бывало: